Голосование за ходы

Альфа

Среди военных есть выражение «взгляд на тысячу ярдов», которое используют, говоря о бойце с настолько отстраненным взглядом, словно он смотрит куда-то за пределы пространства и времени. Это словосочетание идеально описывает внешний вид солдата, пережившего длительный стресс или шокирующее событие, которое травмировало его психику. Фото, на которых удалось запечатлеть взгляд на тысячу ярдов, вызывают странное ощущение — внезапно становится понятно, что человеческий разум может вот так запросто полностью остановить свою работу, как сломавшиеся механические часы. Ступор, для которого характерен такой взгляд — это защитная реакция психики на невыносимые для нее условия боевых действий. Так мозг защищается от перегрузки и боевой психической травмы. Причем зачастую успешно — состояние полной отрешенности и расфокусировки может вскоре закончиться и солдат снова вернется в норму.

Мир пылал. Томас стоял среди гротескных обломков машин и трупов людей. А он был жив вопреки всему. Жнец лишь прошел мимо. Транспорт уничтожен, его борта казались надежной защитой от возможной опасности. Вот только НОДы разнесли его в клочья. Ошибка в оценки ситуации привела к гибели людей. Очень скоро Балора настигнет чувство вины, за смерть новобранцев имен которых он даже не запомнил. Исполняющего обязанности сержанта трясло от переизбытка адреналина, но сейчас…он был счастлив, что пережил этот бой.

— С-с-сержант? — громкий шепот на канале взвода.

- Противник уничтожен. Трое солдат Альфы мертвы. Заберите боеприпасы и займите позиции по периметру. – голос Томаса был хриплым и полностью лишенным эмоций.

Альфа

- Лейтенант убита. Лейтенант убита. Лейтенант убита…- незнакомый голос.

Крики.

– Говорит Альфа-1, всем абонентам, это не учения. Активировать персональные щиты, приказываю вести огонь на поражение по противнику. Занять круговую оборону, мы идём к вам, – голос О’Коннора на общем канале.

Реальность будто слетела с резьбы. События развивались по наихудшему сценарию. В то, во что минуту назад Томас отказывался верить, оказалось правдой. Страх, ледяной рукой взял за горло. Сколько он продержался в учебном бою? От силы секунд сорок после того как первый противник оказался в поле зрения. Сейчас история может повториться.

Капитан пытается вытащить Таблетку. Рискует жизнью ради нарика. Глупо и безрассудно. Почему? До этого все воспринимали поведение Райза как должное, чего с него взять, он ведь конченный. У самого временного сержанта Таблетка вызывал лишь раздражение, не более того. На сколько же погрязло в толерантности современное общество, когда человек со съехавшей крышей принимается другими как равный себе? Черт, а что если капитан не вернется?

Водительская дверь открывается, на асфальт спрыгивает солдатик в чёрной ВКСовской униформе.
– Что происходит? Где капитан О’Коннор?

- НОДы сорвались с цепей и всех мочат. Капитан сейчас вернется. Давай назад в кабину!

О, видать не только один временный сержант нервничает. Паладин — вот тоже. Нужно успокоиться.

- Все так как он и сказал. – ответил Балор водителю. – Капитан О’Коннор отправился за потерявшимся рядовым, когда нас атаковали. Он активировал протоколы боевого режима в наших костюмах и приказал занять позицию и дождаться его.

Развернувшись к отряду, Томас сказал:

- Альфа, активируйте щиты и используйте транспорт как укрытие. Пока есть время ознакомьтесь с открытым функционалом костюмов. Мы дождемся Капитана и Таблетку.

Альфа.

Кажется, он лежит, глядя в небо целую вечность. Гнев и разочарование все еще тлели раскаленными углями на его сердце. Видимо действие боевых стимуляторов прошло и на Томаса обрушилась усталость за весь этот длинный день. Перелет, марш бросок и конечно учебный бой. Балор чувствовал себя опустошенным и подавленным. Раз за разом он возвращался к событиям учебного боя, пытаясь найти свои ошибки. Он пытался оправдать себя, свалить вину, за свою «смерть» на кого-то другого. Он правда хотел найти козла отпущения…но к сожалению, у него это не получилось.

Да большая часть Альфы выжила. Но какой смысл в этом, если он все равно «умер»?

Как это часто бывает в жизни, все складывается совсем не так как нам хочется. Война, что охватила приделы известного человечеству космоса ведется не ради каких-то идеологических, культурных или религиозных воззрений. Нет. Это война на полное уничтожение. В ее контексте, жизнь обычного солдата – песчинка на плече атланта. Раздавленный подобными мыслями, Томас пришел к выводу что много думать, вредно. Что это он ноет как побитая палками девка? Дерьмо случается, делаем выводы, держим удар и встаем на ноги. Он должен стать лучше, чтобы не умереть так же позорно в настоящим бою.

Вся эта рефлексия была прервана ожившим костюмом G-8. Саркофаг неожиданно превратился в боевой экзоскелет. Голос капитана. Его похвалили. Дерьмовые мысли отошли на второй план. Хотя осадок остался. Исполняющий обязанности сержанта резко сел, затем встал на ноги. Поставил винтовку на предохранитель.

Взводный канал.
- Так точно капитан. Альфа – бой окончен, пора домой. Поставьте оружие на предохранитель и возвращайтесь, на место столкновения с НОДами. Строимся и возвращаемся к машине. И да…если Таблетка опять погонится за Белым Кроликом притащите его силой.

Томас перевел взгляд на О’Коннора. Возникло желание задать военному вопросы. О пари, о учебном бое. О том, как бы повел себя капитан если бы был на месте «исполняющего обязанности сержанта». Но в армии есть такая вещь как субординация. Быть может, в другой раз.

Альфа.

На Хельсинки-5 есть старая поговорка, привезенная еще первыми колонистами с Старой Терры. «Умири в битве, попади Вальхаллу».

Недосержант лежал лицом в грязи. На визоре шлема загорелась надпись «Game Over». Сервомоторы доспеха отказываются двигаться, превращая костюм в идеальный саркофаг, из которого не сбежать. Балор слышит звук выстрелов. Тот парень, который таскался с ноутбуком нарушил его приказ. Выдав свою позицию раньше времени, он подписал себе смертный приговор. Руна парня, имя которого Томас так и не вспомнил погасла. Как и руна Паладина. Значит минус три.

Странное чувство взорвалось в груди как сверхновая звезда. Разочарование, обида, злость? Какая ирония – Томас считал себя на голову выше большинства биомусора попавшего под призыв, но вот он, валяется на земле в первые минуты учебной симуляции боя. Он что, может умереть так же глупо в настоящем бою? Страх. О нет, не за собственную жизнь. В отличии от большинства наивных юнцов, он никогда не представлял себя героем, вернувшимся с войны. Он знал, что служба в армии — это билет в один конец. Эксцентричный и весьма необычный способ самоубийства, вы так не думаете? А-ха-ха-хаха. Но вот настреляться перед смертью как Джеронимо и забрать с собой десяток другой ксеносов….Томас был уверен что именно так все и будет. А теперь, теперь его пугала не сама смерть, а ее полная бессмысленность и бесполезность.

Чувства требовали выхода. Если бы костюм не превратился бы в железную смирительную рубашку, исполняющий обязанности сержанта Томас Балор сейчас бы колотил бы винтовкой стандартного образца "Фалкон" по земле и при этом выкрикивая замысловатые проклятья. Но к сожалению, или счастью, сейчас он мог только лежать на земле и яростно скрипеть зубами.

Альфа

К удивлению Томаса, Капитан Федерация выбрал его. Это могло бы вызвать чувство гордости, но капитан поделил его на ноль еще в зародыше, когда забрал в свой взвод паренька, любящего волшебные таблетки. Это косвенно подтверждало гипотезу, что в сортах мусора, коим являются все призывники в глазах офицера, О’Коннор не разбирается. Для него все равны. Либо капитан решил заняться натаскиванием парня персонально, в твердой уверенности что превратит его в универсального солдата.

Дальше было хуже. В кузове грузовика О’Коннор поведал новобранцам, что, чтобы доказать какое они говно им придется окунуться в условия, максимально приближенные к реальным. Если Балор правильно понял, войска Федерации привезли с фронта поломанные машины пришельцев, перекодировали их, и превратили в тренировочных ботов. Что же может пойти не так? Томас посмотрел в своей жизни слишком много фантастических фильмов и с ходу мог накидать десять сценариев, как все может пойти по пизде во время этих треклятых учений. Но эта новость, вызвала лишь беспокойство, но вот потом Балору присвоили временное звание сержанта. «Какого хрена?! Вот перед тобой сидит, парень-элита, будто из кадетского училища, а ты выбираешь меня». Выходит, что думать, за него, как обещал капитан, армия не собирается. У Балора всегда было плохо с общением, всех своих друзей он мог пересчитать по пальцам одной руки. И уж тем более командовать кем-то. Проще делать что тебе говорят, сказали бежать, побежал, сказали стрелять стреляй. А это временное назначение явно было за приделами зоны комфорта Балора. Но ему ничего не оставалось как лаконично отозваться:

- Так точно, сэр.

Сервоприводы экзоскелета тихо жужжали в такт его движением, но может быть это просто разыгравшееся воображение. Давление, изменение центра тяжести, сила. К этому нужно привыкнуть, но рыжему парню костюм уже начинает нравится. И конечно малая пехотная лопатка, была как вишенка на торте. Простота и много функциональность этого инструмента всегда привлекали Томаса. Стандартная винтовка Фалкон – давно уже зарекомендовавшая себя классика. Правда Балор считал, что ей не хватает штыка, но это дело вкуса и пресобачить его все равно можно, если руки не растут из жопы. Но начальству такие самоделки лучше не показывать.

- Сержант Балор, разрешите пристрелять винтовку.

Звание звучало крайне непривычно. Временный сержант, мысленно поправил Томас.

- Десять минут. – ответил Балор затем, поднял винтовку. – Для всех тех, кто не знает, это стандартная винтовка Фалкон находящаяся на вооружении военно-космических сил Федерации. На правом боку - экран, отображающий индикатор текущего заряда батареи, на левом - переключатель, оружию доступны четыре режима ведения огня. Он же выполняет роль предохранителя. Перед началом стрельбы настоятельно рекомендую снять оружие с предохранителя. Винтовка не перегревается. Полного заряда батареи хватитна несколько длинных очередей, так что цельтесь лучше. Убойная дальность без разброса, понижения урона и пробиваемости - 1.5 км. А это малая тактическая пехотная лопатка. Сейчас вам нужно знать, только то, что ее можно использовать как оружие ближнего боя если нам «повезет» в нем оказаться.
Выдержав небольшую паузу, временный сержант продолжил.

- Я не знаю кто вы такие и мне насрать. Как я думаю и вам на меня. Но так получилось, что мы в одной упряжке и сожрать ведро говна, если мы облажаемся, мне лично не хочется. Перед нами поставили задачу, и мы должны ее выполнить. Если кто-то собирается собирается выдать какую-то хуйню, то пусть сваливает сейчас и сам объясняет капитану, почему дезертировал с учений. Понятно? Отлично. Откалибруйте сенсоры своих боевых костюмов. Общение только делу, шлемы не снимать, оружие переводить в боевой режим только при контакте с противником. В людей не целиться. Марш до цели в среднем темпе. Первым пойдет Динамит. Ты же с Хельсинки, значит умеешь охотиться. Сообщишь о зрительном контакте с целью. Затем я, Боксер, Сеньорита, Таблетка и ты как тебя с ноутбуком. Замыкающий Паладин. Расстояние два-четыре метра друг от друга. При контакте с целью, рассредоточимся заняв огневые позиции. На этом все. Выдвигаемся, армия Лысого Супермена и РеднекиПодКаблучники нас ждать не будут.

По всей видимости, у многих был стояк на капитана. Забавно. Рассудив что то говно, что это говно, Томас не собирался участвовать в этой веселой игре "найди себе воспитателя" и решил дождаться распределения. Глупо было полагать что Альфа это место для лучших из помета, ведь в конце концов, подавляющие большинство призывников были одинаково бездарны.

«Спасибо вам за счастливую юность Dr. Martens, но лучше бы я надел кроссовки» подумал Томас под конец забега. Бежать одиннадцать километров по изнуряющей жаре в любимой обуви андеграундной молодежи Хельсинки-5 было весьма непросто. Не то что топтать пол маленьких прокуренных клубов под зажигательные музыкальные ритмы.
Наконец-то марафон подошел к концу. Пот залил глаза, сердце бешено стучало, но в общем и целом парень справился нормально. Вырываться в перед Балор не планировал, это получилось как-то само собой, ведь большинство призывников начала сливаться еще в начале гонки, а некоторые крепкие парни добровольно вызвались тащить на себе отстающих капуш. Что ж, права ваше господа. Не то что бы Томасу был чужд альтруизм и сострадание к ближнему своему, просто он искренне считал, что некоторым из призывников нужен удар под дых от жизни. Надменные, глупые или надменные лица исказятся от страдания, но так они быстрее поймут где они оказались. Так будет лучше для всех, наверное. Сплюнув на асфальт Томас пробормотал себе под нос какое-то длинное и витиеватое ругательство на гэльском, поправил сумку и направился в сторону бани.
Какое-то время он потратил на то, чтобы запихнуть все свое добро в персональный шкафчик. Седом был мужик в белом халате. Он задавал типичные для его профессии, штампованные вопросы, а потом явил на свет божий «иголку». Вот тут начались проблемы. Томас боялся иголок, точнее себе он говорил, что он просто ненавидит врачей в целом, но это определенно был страх перед уколами, но не смотря на все попытки избежать принудительной вакцинации не удалось и матерящемуся призывнику в шею вогнали инъекцию. Но после всех этих издевательств в конце пути его ждала небольшая награда – душевая кабина была весьма кстати после изнурительного забега.

Томас не сразу понял почему вдруг оказался на асфальте, так как условный рефлекс сработал в лучших традициях собаки Павлова. Затем прозвучал взрыв. Путем не очень хитры умозаключений парень пришел к выводу что взрывчатку бросил один из новобранцев. Он мог терпеть тупых купающихся девок, жирдяев жрущих пончики, совершенно непонимающих куда они черт возьми попали. Даже того торчка. Но этот инцидент его разозлил. Знаете, так бывает, когда какой-то хам нарочно наступает вам на ногу в вашем любимом пабе и вы говорите приятелю «подержи мой стакан» и собираетесь попрыгать на голове этого засранца. Гнев накатил волной и первой мыслью было устроить старое доброе ультранасилие, да такое что даже Смышлёный Алекс из книги «Заводной Апельсин» позавидовал бы. Балор медленно поднялся и отряхнул свою одежду, затем он сделал шаг в сторону подрывника, но затем остановился. Да, со злостью у Томаса явно были проблемы, но совсем конченым мудаком он не был. Джип был уже совсем рядом, и черт возьми здравый смысл прямо орал в ухо, что если он захочет выбить дерьмо из этого дурака на глазах у офицеров, то проведёт ближайшие месяцы за чисткой сортиров зубной щеткой, в исключительно воспитательных целях. К тому же, вокруг идиота подрывника уже собралась группа ленчивателей. Его присутствие там уже не нужно. Вдох, выдох, вдох, выдох.

- Народ умеет развлекаться.

Томас повернул голову к говорившему. Худощавый парень, больше напоминающий большой чупачупс. Акцент Хельсинки-5.

- Кинуть бы его в океан, в след за его динамитом, за такие шутки. Ты с Хельсинки-5? Томас Балор.

Заклинание беглеца, разбудило старую рану где-то в сознании усатого рыцаря, он сбился с шага и даже стал отставать от капитана, паладина и почтенного Горана. Голова закружилась, Максимилиан тяжело задышал. Картины давно минувших дней, запрятанные в его памяти, всплывали на поверхность. Какофония черного пламени, парады из обгоревших, похожих на угли солдат, еще не понимающих что они мертвы. Смех колдуна. Лица друзей, запах горелого мяса и огромная куча тел сплавленная между собой в своих же собственных доспехах. Потом было он. Приют ветеранов, свалка для сломанных бесполезных людей. Он все еще помнил крики, которые эхом разносились в темных коридорах. Он помнил ужасный смрад больных и гнетущую, убивающую все живое, атмосферу этого богами забытого места.

Боруса остановился и силой ударил себя кулаком по шлему. Затем еще, и еще. Боль тела, помогла перебороть боль разума. Его взгляд сфокусировался, и он вернул себе утраченный контроль. Он отстал уже на тридцать метров, пора прекращать валять дурака. Жаль, что с ними не было Роба, да черт возьми жаль, что он не взял с собой арбалет. Догнать Шпиона будет весьма непросто…но город скоро кончиться.

Видимо повар отошел от знакомства с чудовищем и последующего кормления оного помидорами. Ну по крайней мере внешняя беззаботность вернулась.

- Да знаю я, как кметы чумазые дерутся. – махнул рукой усатый рыцарь. – Про кольчугу, капитан правильно сказал, мужик он умный.

«Если бы не заключал сомнительные политические альянсы ради присовывания лесной манде, так цены бы ему не было». – про себя уже подумал рыцарь.

- Ты ведь уже понял, что тебя кулаками то вряд ли бить будут. А вот, что проткнуть чем ни будь острым, вполне могут. Может статься, что она тебе жизнь спасет. Так, к чему это я…А да. Если ты уж для вида колотушку на наш «строевой парад» прихватишь, то не плохо бы хотя бы узнать, как ей в бою пользоваться, не думаешь? Наука не хитрая, до вечера время еще есть, так что могу тебе показать основы.

Мир полнится наемниками и среди них можно найти, как и алчных, падких на звонкую монету, так и более честных. Работа наемником не приносит доброй славы или имени, потому что простые люди не могут их нанять, а тем, кто могут, не то что вооруженных солдат, собаку нельзя давать в подчинение. Но оплаты наемнику хватает на жизнь, пускай и короткую. В обычные дни денег хватало на водку. В особые на бренди или ликёр. Так всегда было, так всегда будет. Пока наемная братия коптит небо этого мира с негласного позволения крупных государств. Но бытие наемника не отменяет здравого смысла. Можно конечно обняться крепко вместе с гоблином, орком или тем же темным эльфом и радостно сесть на детородный орган. Оно тебе надо? Скажем прямо, подобные альянсы обычно заканчивались смертью носителя той первичной светлой идеи возможного союза. Вот только работу следует довести до конца и уже потом "думать". Так это работает. Максимилиану платили не за светлые политические решения. Да и в конце концов всегда можно будет найти другую войну.

Усатый рыцарь покачал головой, показывая, что вопросов у него нет и решения капитана оспаривать не собирается.

Усатый рыцарь сидел за столом в ожидании обещанных блюд. Его хмурая физиономия, не двусмысленно давала понять, что он предпочел бы видеть плененного темного эльфа, скорее мертвой, чем живой, и искренне не понимает, почему эта особа все еще жива-здорова. Властелин Битв конечно не одобряет убийство пленных, но Боруса сомневался, что данное правило распространяется на таких «существ» как темные эльфы. Нет, можно конечно и с ними в честь играться, как в прочем и с упырем или вурдалаком, но скорее всего, данная задумка окончиться вашей скоропостижной смертью. Оставалось надеяться, что у пленной были действительно важные сведения и именно поэтому она все еще жила. А не потому, что капитан присмотрел себе эдакую экзотическую манду. Если все на самом деле, все действительно обстоит так плохо, то стоит пересмотреть решение о возможном продлении наемного контракта. Правда, капитан еще не давал поводов усомниться в себе, так что подобные опасения скорее всего были излишними.

Капитан произнес длинную речь и расставил все точки над и, приоткрыв даже свое прошлое. Как и следовало ожидать, никто из собравшихся в этот день в таверне не изъявил желание дезертировать из отряда. Что ж, славно. Видимо только с полукровкой капитан просчитался. Что касается Борусы, он всегда придерживался кодекса вольного наемного солдата и не бросал работу, за которую взялся. И уж тем более не предавал нанимателя. Ведь кому нужен наемник, слово которого не стоит ничего и является по сути пустым звуком. А кем был Ричард до их знакомства, Максимилиана не касалось. Война благосклонна ко все одинокого.

«Боруса - проследи за сборами, проверь припасы в дорогу и встреть Ганса, если он приедет в мое отсутствие. Филиберт тебе в помощь.»

- Так точно. – ответил рыцарь. Дел будет довольно много. – Нужно проверить количество стрел и болтов, имеющихся в нашем распоряжении. Следует ли закупить еще? Так же мастер Горан еще не осмотрел всех коней. Омлет, ты как повар договорись с трактирщиком и собери необходимые припасы. Еще нам следует проверить состояние нашей телеги. В лес конечно мы ее не повезем, но вдруг все несколько хуже, чем мы думали? Еще следует забрать оставшиеся в ней вещи.

На предложение Омлета, о том, что капитану не стоит ходить без охраны, рыцарь молча кивнул, поддерживая эту идею. Парень дело говорит. В тавлеях потеря короля ознаменует конец игры. А в связи с тем, что капитан любит прогулки в одиночестве под свежим воздухом, телохранитель будет весьма актуален.

Откашлявшись солдат сказал.

- Насчет дурных дел. Сегодня утром я обнаружил, что мой кошелёк пропал. Я не уверен, что не потерял его раньше или не забыл в телеге, поэтому не могу утверждать, что воровство имело место быть. Не у кого ничего не пропало?

То что в воровстве солдат подозревал сбежавшего барда, Боруса предпочел не говорить.

Максимилиан кашлянул и поднялся из-за стола.

- Прошу прощения лорд Илмет. Капитан.

С этими словами рыцарь направился к стойке, которая обратилась в оплот хаоса и шума, разговоров о рукоблудии, волосатых ладошках и летающих оленях. А также о дивных эльфах и не очень. Два нарушителя спокойствия предстали перед ним как грешники перед Святым Курбертом. Переведя взгляд с одного, на другого Боруса рявкнул поставленным солдатским голосом.

- А ну заткнулись.

И без лишней болтовни усатый попытался схватить Омлета за ухо, а барда за шиворот, а затем оттощить их к выходу из таверны с явным намерением окунуть смутьянов по очереди в ближайшую бочку.

- Да что бы все улетело дракону в горящие гузно. – проворчал солдат, вылезая обратно на дорогу. Несколько секунд он созерцал представшую его взору поломанную грузовую телегу. Оценив тормозной путь колес, данного транспортного средства, Боруса разочаровано кряхтнул. Не хотелось конечно признавать, но Роб был прав. Очень может быть, как раз он и спас имущество отряда. Впрочем, история не знает сослагательного наклонения. Кивнув следопыту, солдат прокомментировал его работу.

- Отличный выстрел.

Хотя Максимилиана не отпускали смутные сомнения по поводу грядущих неприятностей, связанных с владельцами этой самой грузовой телеги. Да и сама эта ситуация выглядела, ой как подозрительно. Куда пропали возницы? Почему лошади неслись, словно обезумевшие? Нападение разбойников или что-то похуже. Солдат подошел по ближе к груженой телеге осмотрел ее на предмет странных деталей или опознавательных знаков владельца.

Повернув голову, солдат увидел шесть лошадей, запряженных в тяжелую крытую повозку, летящую прямо в поломанный транспорт их маленького отряда. Лошади хрипя, стремительно сокращали дистанцию. Боруса витиевато выругался, поминая матушку отсутствующего на козлах приближающейся телеги возницы. Да что за невезение, будто тролль насрал под дверь. Нет серьезно, что такое с этой дорогой? Максимилиан оглянулся по сторонам в поисках своих компаньонов. Доктор, проявив завидную дальновидность, тактически отступил на безопасное расстояние. Громадный пес устремляется на перерез мчащейся на них повозке. Испугаются ли его обезумевшие животные? Мрачного вида следопыт, секунду назад стоящий рядом с доктором, неожиданно материализовался рядом с повозкой. Его рука тянется к колчану со стрелами. Хороший выбор. Споткнувшийся конь если не остановит, то точно замедлит телегу. Вот только тогда отряду придется понести ответственность и возместить материальный ущерб владельцу лошадей. И доказывай потом что ты защищал собственное имущество. Вся это ситуация может вылиться в потерю денег, либо в продолжительные анальные сношения с местными судьями. Солдат пришел к выводу, что лучше вывести их телегу из-под удара. На трех колесах все еще можно было съехать с тракта.

- Роб! Не стреляй. Помоги мне с повозкой.

Сервы не перенесли падение. Их слабые тела поломались, как хрупкие куклы в руках злого ребенка. Гаарван ощутил разочарование, словно потерял старый гаечный ключ, которым не раз пользовался. Не больше, не меньше. Они жили что бы служить Ордену и умерли ради него. Мах запомнит это, но не заменимых не существует. Что бы машина войны работала, ее шестерни должны крутиться. Если одна из них сломается, ее заменят абсолютно такой же. Такова Железная Истина. Десантник оказался в весьма не радужной ситуации. Он был отрезан от корабля Железных Рук. Его братья сражались в пустоте, над орбитой планеты раздираемой ксеносами и предателями Императора. Единственным рациональным выходом на его взгляд было связаться с Инквизитором. Но как только Мах представил надменный взгляд, этого человека, то заскрежетал зубами. Но другого выхода не было. Ему придется унизительно признаться в своей бесполезности. База агента находилась довольно далеко. Целесообразно было найти подходящий транспорт. Повернувшись на запад, десантник побежал в сторону перестрелки. Оставалось надеяться на то, что Инквизитор не сменит диспозицию своей базы.

Бог войны, обретший плоть в железе, высадившись на поверхность обрушил свою мощь…на защитные башни. Математика войны довольно проста и понятна всем Железным Рукам. Максимальная эффективность, часто приводит к небольшой погрешности. Сопутствующему ущербу, если хотите. Но то что проделала боевая машина, не укладывалось в его голове. К несчастью, обстоятельства были не благоприятны для анализа ситуации. Слуги Ордена подавшись слабости плоти потеряли управление кораблём. Десантник отшвырнул смертного и вцепился в штурвал. Его память, словно по команде извлекала из архивов памяти нужную информацию. Электрические импульсы передавали сигналы в его руки заставляя совершать нужные действия, почти с машинной точностью. Как жаль, что этого было недостаточно.

-Господин, вы слышите меня? - раздалось из-под ног Маха, - "Открытый... ярости" вывел в эфир аварийный код. Кто-то их взял на абордаж.

Что? Не может быть. Кто осмелился. Гаарван заскрежетал зубами. Предатели сделали свой ход? Почему именно сейчас. Они знали, они готовились к этому? Или же план ищейки Инквизиции спутал карты и заставил форсировать события? Всплыла мрачная догадка. Возможно в «подарке» магоса, были встроены скрытые шпионящие устройства. О Великий Отец. Десантнику оставалось лишь верить силу своих братьев. Эти войны покажут захватчикам, насколько крепко Железо.

Транспорт резко изменил курс. Железный Отец подключился к системе корабля. Информационный образ машины раздирал его сознание множеством тревожных сигналов. Десантник начал ритуал, пытаясь успокоить древних машинных духов. В какой-то момент времени, Маху даже показалось что ему удалось. Но сигнал об ошибке в работе двигателей разрушил его надежды. Тревожно запищали детекторы масс, определяющие предстоящее столкновение как критичное. Перед челноком разверзся огромный шторм. Мах выругался на двоичном коде. Шанс того, что его транспорт сможет выжить в этом безумии, был меньше десяти процентов.

- Император защитит. – тихо сказал Гаарван, выкручивая штурвал.

1) "Общеизвестно":
Люди, увлекающиеся спортом, и в особенности боевыми искусствами, скорее всего слышали про отца Бои. Гений карате, победитель национальных соревнований. Его смерть стала большой трагедией для мира боевых искусств. Никто не понимает, почему сын Легенды, не хочет идти по пути отца. Трудный подросток, паршивая овца. Наверное, природа отдыхает на детях талантливых людей. Хотя парень состоит в школьном клубе карате, по большей части из-за симпатичной старшеклассницы, может быть для него еще не все потеряно?

Ишида Боя имеет весьма громкую репутацию среди подростковых банд, возможно она даже выходит за пределы его родного городка. По всей видимости он не заинтересован в захвате школы и близлежащих территорий. Поэтому сложилось мнение, что им движет лишь насилие, ради самого насилия.

Для обычных же людей, он просто шпана, возмутитель спокойствия, панк или ребенок, которому требуется более суровое воспитание. Определенно от него стоит держаться подальше, но не более того. Его любовные неудачи, уже становятся предметом шуток, а каждый новый отказ вгоняет Ишиду в глубокое уныние.

Основной круг общения, такие же гопники из Михамы. Самый примечательный среди них, наверное, Джордж – буйный нрав которого, уже становится достоянием городских легенд.

2) «По слухам…»:
Когда ты приобретаешь слишком большую известность на улицах, к тебе приходят особые люди и делают предложение, от которого ты не сможешь отказаться. Ведь такие люди не привыкли принимать отказы. Ходит слух, что семья якудза заинтересовалась Ишиде и завербовала его в качестве одного из своих «младших братьев». Он часто ошивается рядом со странной забегаловкой, которую обычный обыватель мог бы принять за штаб квартиру организации.

В реальности же, все обстоит намного прозаичней. Да, владелец ресторана, Дайсукэ Ходзё, бывший якудза. Отсутствие мизинца на правой руке и бандитские татуировки, тому подтверждение. Но в настоящий момент он ведет обычный, законопослушный образ жизни. Много лет назад, его группировка была уничтожена, а все недобитые бандиты попали в исправительные учреждения. Выйдя из тюрьмы Ходзё, ощутил себя потерянным и ненужным, этому новому миру. Примерно в это же время он приходит в додзё Ишиды Оямы. Философия карате и дисциплина, возвращает бывшего якудзу к жизни. Узнав, что сын Оямы никак не может найти работу на пол ставки, Ходзё с радостью принял его.

3) "Секрет":
Ишида Боя часто бывает на могиле отца. Там он разговаривает с мертвым. Или если быть честным, то скорее говорит он с самим собой. Это является для него чем-то очень личным, поэтому не хочет, чтобы об этом кто-то знал.

Пока его вели в штаб Инквизитора, Железный отец обратился к внутренним вычислениям, и повторил их несколько раз как священную летанию, пока не успокоил свой гнев.

Мах внимательно рассматривал сидящего перед ним инквизитора. Десантник не заметил бионики, а его усиленные чувства уловили странный запах, исходящей от этого человека. Проанализировав информацию, Гаарван пришел к выводу что инквизитор не однократно проходил через процедуры продления жизни. Имперская алхимия. Как иронично, цепляться за слабую плоть. Более того, это было не практично. Возможно агент Инквизиции считал модификации человеческого тела через бионику не приемлемыми. Имелись у него на то свои причины или человек в своем невежестве не понимал Железную Истину? Кто знает. Космический десантник медленно снял шлем, открывая собеседнику свое лицо. Воин Медузы предпочитал игнорировать ритуалы или этикет, не относящиеся к обращению с машинами или иерархии Ордена. Но сейчас, принимая во внимание кто перед ним, космический десантник решил сделать исключение. Поклонившись, он ответил.

- Любой, кто предал Императора должен быть уничтожен. – помедлив Железнорукий продолжил. - Инквизитор Гел Вати, я полагаю? Я понимаю зачем вы это сделали, но не скажу, что одобряю подобные действия. Но перейдем к делу. Вы знаете, что мой Орден тесно связан со служителями Машины. Если аркмагос Колбин предал Империум, Железные Руки должны знать об этом все. Я не сомневаюсь в ваших суждениях, но у вас есть доказательства его Ереси? Что он сделал и как давно отвернулся от Императора?

Пятнадцатый Универсальный Закон. Плоть ненадёжна, Ритуал почитает Дух Машины. Оскорбление Духа Машины проведением не надлежащих ритуалов - тяжкое преступление, способное привезти к серьёзнейшим последствиям при работе с механизмом. Мах ощутил сильный болевой импульс. Он был похож на длинную раскаленную иглу, впившуюся в его разум. Кровеносный капилляр в органическом глазе лопнул, частично погрузив мир в красные цвета. В течении одного удара двух сердец, десантник слышал лишь помехи белого шума. Ритуал не был проведен неправильно…нет, его шаттл осквернили намеренно. То мерзкое дурное предчувствие что Гаарван ощутил в фабричном комплексе оказалось не просто слабостью его органической натуры. Нет, оно было большем. Знамением беды. К железнорукому вернулись чувства. Двери входного шлюза стали закрываться. Сработала тяга двигателя и Мах почувствовал, как транспорт начал подниматься. Первыми сработали инстинкты. Он хотел рвануться к закрывающимся створкам. Но не смог этого сделать. Машина была осквернена, её дух буйствовал, словно обезумивший зверь. Мах должен был остаться. Он должен был успокоить его, он должен был выяснить кто совершил это святотатство. И кто осмелился выступить против воина Ордена Железных Рук.

- Штурвал! Попытайтесь провести аварийную посадку вручную.

Сам же космический десантник вновь обратился к духу корабля, в тщетной попытке взять под контроль беснующиеся системы шаттла.

Мах потерял свою руку очень давно, кажется целую вечность назад. Но иногда, из-за слабости разума он ощущал фантомные боли утерянной конечности. Вот и сейчас, глядя на пылающую столицу имперского мира, бионический кулак сжался словно в мышечной судороге. Железная Истина была проста. Если человек слаб и не может спасти себя сам, он не достоин защиты. Сурово? Может быть. Но сейчас, глядя на раздираемый чужаками мир, Железный Отец размышлял над тем что значит потеря одной планеты для Империума, в котором их миллионы. Владения Императора простираются от окраин одного спирального рукава галактики до другого. Невозможно перечесть все эти миры, но невыполнимость задачи не мешает миллиарду клерков и дальше при свете свечей усидчиво трудиться в пыльном полумраке Имперского Экзакториума. У Гаарвана была задача, поставленная перед ним Железным советом – груз амуниции должен быть доставлен на Медузу. В его распоряжении было десять боевых братьев. Не та сила, которая могла перевернуть ход конфликта, раздирающего этот мир. Но все они были избранными войнами Императора. Ангелами Войны. Почему они должны были оставаться в стороне, от происходящего в низу. Десантник отвлекся от мрачных мыслей, когда к нему обратился серв Ордена.

- Готов. Кто санкционировал изоляцию транспорта? – спросил он, шагая к челноку. – Какова ситуация на орбите планеты? "Открытый ярости" сможет прикрыть грузовой корабль?

Юрген сидел за небольшим деревянным столом, в графском подвале. На столе перед старым солдатам красовался мясной окорок, большой кусок сыра, лук и хлеб. Помещение освещала одинокая свечка, прогоревшая на половину. Подвал был заполнен стеллажами с бутылками не плохого вина, урожая черт знает какого года. Ну как неплохого, Юрген все так же называл этот благородный напиток бабьим пойлом, впрочем, это не мешало ему вливать в себя графские запасы, не смотря на принципы и отсутствующие угрызения совести. Колдун, видимо держал имперцев в черном теле и до набега Юргена, алкоголь был в неприкосновенности. На полу уже валялось насколько пустых бутылок. Кроме переживших огненное жертвоприношение, в замке осталось десять или пятнадцать человек. Все они были слугами почившего графа и в принципе их хватало для подержания жизнеспособности каменной громадины. Угрюмый усач отнял у ключницы связку ключей и ходил где хотел и брал что хотел. Люди по большей части, прибывали еще в состоянии шока и поэтому не чинили ему никаких препятствий. Немногие попытки сопротивления перевалились и недовольство, таким поведением, обрывались суровым взглядом усатого ветерана. Ему даже удалось наскрести немного денег. Не бог весть что, но хотя бы что-то. В ближайшем времени он собирался покинуть окаянный замок. Он уже собрал все необходимое для дальней дороги и вызнал местоположение ближайших поселений. А пока, он лишь пытался залить внутреннею пустоту вином и мясом. Получалось это весьма скверно. Солдат начал раскуривать трубку, которую вместе с табаком он добыл тоже не совсем честным путем. Юрген поморщился. Плохой табак. Нечета тому, что растят у предместий Светлого Леса, в его родном крае. Но дареному коню в зубы не смотрят. Усач выдохнул кольцо дыма. Затем, затянул тихую песню.

«Черным станет солнце, землю поглотят моря,
Звезды с небес сорвутся жарким вихрем огня,
Ярость зажжет пар и пламя, вырвет жизнь из оков,
Весь горизонт станет красным до самых его облаков.»

- Давай выпьем старый друг! Ты вновь избежал смерти. – Щука сидел на противоположной стороне стола вертя в руках полупустую бутылку из-под вина.

Юрген скосил на него глаза.

- Помниться, при нашей прошлой встрече, ты был не очень рад этому факту.

- Да брось. Я же пошутила. – Адрианна звонко рассмеялась и приложилась к бутылке.

- Кто ты? – отрешенно спросил солдат.

Девушка пожала плечами.

- Кто знает. Может быть я демон или призрак. Может быть твоя совесть. Может быть болезнь. Или видение, созданное твоим больным разумом. Это имеет значение?

- Нет.

Старый Лис швырнул не добитую бутылку в стену, и она разлетелась на тысячу осколков.

– В любом случае, ты больше не связан клятвой. Ведь я мертв, как и моя жена и дочь. Её убийца получил по заслугам и теперь ты свободен. Что будем делать теперь?

Молчание.

- Ты помнишь предсказание? Придет новый Вождь. Как насчет умереть под топором зеленокожего? Грядет славная война.

- Что с вольным народом?

- Отступали с боем, перенесли свои хутора. Но Железо вечно, сам же знаешь.

- А лесные друды?

- Их оплот разрушен, а выжили единицы. Я знаю о ком ты подумал. Скорее всего ее нет в живых.

- Ясно.

Длинная затяжка.

- Так что, на восток к Великому Лесу?

Юрген молча кивнул.

Не такой уж и плохой день, чтобы умереть, неправда ли. Не то что бы старый солдат, не верил в свои силы. Скажу больше, он был весьма невысокого мнения о воинском умении «благородных рыцарей» и всяких там девах с мечами. Возможно они и умели фехтовать, но, когда дело доходило до холоднокровного убийства, они безнадежно пасовали как показывала практика. Вот только Юрген не хотел победы. Он желал лишь кинуться в последнею яростную атаку. Безрассудную и глупую, которая скорее всего приведет его к смерти. Вот так он хотел щелкнуть по носу, огненному колдуну. Звучит не слишком разумно? Да, но усатый уже слишком устал от жизни, чтобы вести себя рационально. Медяк сорвался с места, сделал несколько оборотом и упал на ладонь Юргена.

- Да что бы Урфару прорвало седалище. – пробормотал Юрген, глядя на орла, возлежавшего на его ладони. Солдат помрачнел и разочарованно хмыкнул. Затем швырнул монетку под ноги рыцарю. – Сохрани. Принесет тебе удачу.

Юрген вытер саблю от крови преподобного и загнал ее в ножны. Затем пошел в сторону донжона. В конце концов, в этом месте, наверное, еще осталось что-то ценное и старик намеревался найти замену своей безвозвратно сгоревшей в огне трубке и бурдюку с медовухой.

- Юрген, слышал, что этот жрец сказал? Ты будешь жить ещё долго. Пророк доморощенный, вроде на вид лёгкий, а ташишь, будто все грехи мира. Гузно небось отъел!

На отрешённом лице старого солдата проступило некое подобие улыбки.

- Да. Слышал.

У этого колдуна было своеобразное чувство юмора. Старый солдат проживет еще много лет. Исцелит свои раны и обретет потерянное. Что бы потом все это потерять. Юрген посмеялся бы. Если странное предчувствие того, что предсказание или же проклятье колдуна, может исполниться. Преподобному удалось заглянуть в душу живого мертвеца. Он словно читал его как открытую книгу, будто бы знал все наперед. Будто бы он был прав. Это вызвало гнев. Юрген просто не мог смериться с этим. И не мог этого принять. Тяжелые шаги. Юрген покидает маленький личный ад, в который обратилась церквушка и возвращается в холодные объятья Вьюги. Морозный воздух обжигает легкие. Кровь, все еще стекает дымящегося клинка, оставляя темные капли на снегу. Из проулка между замковой стеной и казармой появляется, пошатываясь и утопая в сугробах, фигура, которая оказывается капитаном имперского гарнизона и рыцарем врат. Он что-то спрашивает, но солдат не отвечает ему. Он будто бы смотрит куда-то в пустоту, сквозь имперца.

– Он там? – требовательно вопрошает мужчина, невольно прикасаясь к рукояти меча. Рыцарь сглатывает, пытаясь смочить таким образом пересохшее горло. Он потрясен. Обескуражен. Раздавлен. Еще несколько часов назад он был другим. Как быстро ломаются молодые деревья, под злым ветром этой зимы.

– Мы уйдём на рассвете, – хрипло произносит мужчина. Будто констатируя факт.

- Подожди имперец. – Юрген извлекает из небольшого кармана, медную монету. Медяк, уже не актуальная волюта старого Альянса. Солдат вертит монетку в пальцах. – Последние слова, твоего колдуна были адресованы мне. Он предсказал мое будущие, либо проклял меня. Не имеет значение. Я хочу проверить силу его слов. Сейчас мы с тобой сыграем в игру. Ты выберешь сторону монеты, а я ее подброшу. Угадаешь, я отпущу тебя и не буду искать мести. Ошибешься, мы сразимся. Если ты убьешь меня, здесь, во дворе затерянного во Вьюге замка, то предсказание колдуна стоит не больше ведра лошадиного дерьма. Ну что, давай поиграем с Предназначением? Выбирай сторону.

Слуга потерявший своего господина медлит зачарованный речью преподобного. Она, как змеиный яд пытается отравить его разум. Распростертый жрец пытается пробиться, пытается посеять в нем зерно сомнения. Или может быть, это такое длинное и замысловатое проклятье, на которые способны все эти колдовские приблуды. Жрец выделяется его, именно его. Пытается внушить ему то, что в его жизни есть какой-то сокровенный смысл. Что Рог или Предназначение весит над ним и над всем миром словно топор непреклонного палача. Чертов колдун выделит его словного героя, он вспоминает Железную Истину…и в этом была его ошибка. Жрец, никогда не бравший в руки оружия, не понимает воли Железа, истины народа старого солдата.

«Он предсказывает что грядет конец времен, что железо заржавеет. Что ж, мы никогда этого не боялись. После того как наши отполированные временем кости от легкого ветерка распадутся в прах, наше оружие и доспехи еще многие годы будут целы. Наши клинки потускнеют, покроются коррозией и сгниют в песках умирающего мира. Их тусклый блеск скроется под ржавчиной и исчезнет. Серое станет бурым, а бурое – красным. В забытом ржавеющем осколке нашей павшей империи железо вернется в свое изначальное состояние, возможно, чтобы когда-нибудь снова послужить другой глупой расе. И хотя слабость моей плоти подведет меня, как и слабость плоти моих братьев в конце концов подведет их, наше железо будет жить дальше. Потому что железо – вечно. Ты принимаешь меня за героя жрец? Отнюдь. Герои не нужны этому миру».

- Если нам уготован такой страшный конец, тогда твоя смерть станет избавлением колдун.

Лезвие клинка врезается в незащищенную шею старика.

Сила что чуть не раздавила старого солдата как жалкую блоху, отхлынула так же неожиданно, как и накатила. Юрген словно резко вынырнул из-под толщи темной воды, обратно на поверхность. В ушах звенело, а легкие обжигал кислород. Но он был в реальном мире. Чудовищные виденья что преследовали его, мгновение назад, отступили на время, скрывшись в темных уголках его души. Впрочем, работа еще не закончена. Еще один шаг. Преподобный бросает через плечо, на дверной проём, затравленный взгляд.

– Дункан! Стража! – зовёт осипшим и почти неузнаваемым голосом.

Смешно. Так могущественный до этого момента, вселяющий ужас одним своим видом, чертов колдун теперь чувствует страх за свою жизнь. Липкий запах ужаса, такой знакомый и легко узнаваемый окутывает его с ног до головы. Как и любого другого.

- Юр... ген...н-не н-на... да... боль... ше ж-жертв.

Юрген встречается взглядом с Санией. Неживая ухмылка и пустота в рыбьих глазах, была ей ответом. Оставить его в живых? Это противоречило бы Железной Истине. Убийца его госпожи должен умереть и отправиться в вечное забвение. Да будет так.

Сабля поднимается для удара в шею святого отца.

Максимиллиан на какое-то время разрывает пелену безумия, охватившую старого солдата. Мертвые вьются вокруг мужчины, пытаются остановить, помешать. Но их крючковатые пальцы не в силах его остановить. Он заходит за спину Юргена, даруя ему свободу от окровавленной, врезавшейся в плоть веревки. Бывший телохранитель кивает в знак благодарности. Он не может вымолвить ни слова из-за пересохшего горла. Дыхание вырывается с хрипами. Он чувствует, что оружие, до которого еще секунду назад невозможно было добраться, завет его. Клинок знает правду и волю Железа.

«Давай Усач! Я же знаю тебя. Сделай это и огонь заберет тебя!».

Дикий смех Щуки и его слова бьются о стенки черепной коробки Юргена. Хор мертвецов нарастает, сливается, превращаясь вой вьюги. Но несмотря на это, слова колдуна прорываются через какофонию безумия, словно удар грома.

«Я знаю, что ожидает всех вас. Никому не уйти от огня, не тратьте последние мгновения жизни на бессмысленную борьбу.»

А что если он прав? Что если он единственный сможет остановить мертвого Короля Леса? Нет, это уже не имеет значения. Весь мир не имеет значения. Ведь я уже давно мертв Жрец. И теперь, важно лишь Железо.
Юрген, словно выпущенная умелым лучником стрела устремляется к своей сабле.

Старый солдат попытался почувствовал что хватка чертовых пут начала слабеть. Он рванулся, пытаясь освободиться, но треклятая веревка лишь сильнее резанула по рука, оставляя глубокие борозды. Черная в свете огня кровь, капала на каменный пол импровизированного капища. Где то в далеко, в груде бесполезного хлама, будто в насмешку, виднелась рукоять сабли. Словно потерянная часть его души, она звала его. Сознание Юргена начал поглощать огонь. Не тот что призвал этот чертов колдун или жрец, гуль его разберет. Бывшего слугу, ныне уже мертвой барыни, затягивало обратно, в ловушку его памяти. Все повторялось вновь. Запах женой человеческой плоти, смерти и яростный гул пламени. В этой какофонии, Юрген мог разобрать голоса, людей которых он когда то знал. Он видел лица, что появлялись и исчезали пожирая друг друга. Они проклинали его. Они звали его. На краткий миг он увидел искаженное злобой и болью лицо Адрианны.

Жарко.
- Привет Усач.
Знакомый голос.
- Привет Щука.
- Знаешь, мне всегда казалось это не справедливом. Все мы сгорели в этом огне. Кроме тебя. Нет, ты выжил, отделавшись легкими царапинами и забрал нашу удачу. Ты мертвец, что жил за наш щедрый взнос. Но рано или поздно всему приходит конец. Так или иначе, но ты примешь смерть от Огня. Иронично, не правда ли? Кажется, в этом убогом мире есть справедливость.
Молчание.
- А ты не многословен Усач, в прочем как обычно. Чувствуешь это? Этот злой холод?
- Ты что-то путаешь, мертвец, здесь жарко как в кузнице…- слова застряли в горле. Вьюга поднималась. Как в тот раз, когда он встретился с мертвым Лесным Хозяином.
- Знаешь, что это значит?
- Он идет.
Смех. Затянувшиеся молчание.
- Как там в аду Щука?
Казалось невидимый собеседник не нашелся с ответов.
- Скоро узнаешь брат.


- Он идет...- тихо повторил Юрген, уже в реальном мире.

Сознание возвращалось медленно и не охотно. Первым что он почувствовал была боль в ребрах. Потом вкус крови на губах. Имперские голоса. Чертов яд. Разбитые кусочки воспоминаний начали складываться воедино, образуя сумбурную картину происходящего. Старик приоткрыл глаза. Осмотрев помещение, он попытался отыскать взглядом барыню. Веревки врезались в кожу. Юрген слегка пошевелил руками пытаясь оценить, как крепко держат его путы.


Получатели: Юрген.

Получатели: Адрианна, Ашиль Дейвериг, Юрген.

Бросьте оружие? Знатная формулировка фразы. Звучит так, будто группа разношерстных путников уже является военнопленными. Эмблема рыцаря и бойкость этого странного, красно-черного попа. Имперцы? Разъезд этих ублюдков, откололся от основной армии и решил перезимовать в оккупированном замке? Или они были оставлены здесь в качестве гарнизона? Больше вопросов чем ответов. Может стоит покинуть это место прямо сейчас…Юрген покосился на маленькую госпожу. Не выдержит, умрет от холода и усталости в дороге. Не факт, что получиться найти ближайшую деревеньку что кормит этот замок. Придется остаться. Яд и пламя.

На раздраженные и презрительные взгляды старик никак не отреагировал. Люди почти всегда на него так и смотрели, так что телохранитель к этому привык. «Рыцарь» его не впечатлил. Знал Юрген таких как он. Как и все его «благородное» племя. Тех, кто мнил себя «войнами». Забавно, они никогда не копали укрепления, не зарывали крепостные рвы, не карабкались по шатким, разваливающимся осадным лестницам во время штурма крепости. О нет, они оставляли эту работу простому люду. А сами комфортно оказывались на стенах, с помощью осадных башен или неслись закованные в броню плотным рыцарским клином на голожопую пехоту. Петушки. Да их даже не убивали, а брали в плен согласно какому-то рыцарскому кодексу или из-за желания получить славный выкуп. Срамота, да и только.

А вот поп внушал смутное чувство тревоги. Он вел себя здесь как главный, что было весьма странно для человека его профессии. Да духовенство могло понукать чумазыми крестьянами, но вести себя так в присутствии рыцаря? Хотя этот старый пень мог быть капелланом имперцев. Это бы все объяснило.

Юрген снял с пояса кинжал и положил его на землю рядом с топором Пуатье. Затем продемонстрировал пустой колчан от стрел и лук со спущенной тетивой. А вот саблю солдат бросать на землю отказался, показывая, что любимое оружие передаст только из рук в руки. Рустоваться с любимым оружием было сложно, телохранитель сразу почувствовал себя не полноценным и не защищенным.

1
- Что же ты такого натворил?
Юрген бросил очередную сломанную стрелу в костерок и перевел взгляд своих мертвых глаз на девушку.
- Сделал ошибку. По сорился с очень влиятельным человеком этого мира. А твой отец…он решил мою проблему.
Телохранитель замолчал, закончив на этом редкий парад откровенности.

2
Охотник за головами хмыкнул, звякнул цепями и взгромоздился на стул.
- Продолжай. – хрипло бросил он своему будущему господину.
Мужчина пригладил бороду и заговорил. Начал он из далека.
- Знаешь, пока ты гнил в свой яме, в мире произошло много занятных вещей. Я вольный торговец и это очень сильно повлияло на мои деловые отношения. Ты слышал, что в Повиссе произошел переворот? По твоему лицу я вижу, что нет.
- Гуль тебя задери, к чему это…
Мужчина нахмурил брови и произнес.
- Прошу, не перебивай меня. Когда я закончу, ты все поймешь. По крайней мере я надеюсь на то, что ты умнее табуретки на которой сидишь. В связи с этим политическим событием, сменился цвет правящего дворянского дома. Индиго подешевело, кошениль подорожала. На банковский вексель я её купил, а затем приобрел большую партию коры мимозы. Со вчерашнего для было объявлено полное эмбарго нашим политическим соседям на кожу, так что мимоза пошла вверх, так как её применяют при выделке кож. Затем я купил множество глиняных мисок. Рыбий жир, воск и масло подкрашенное каплей кошенили. Смешав все это, можно получить прекрасный светильник, который дает красное пламя и почти не пахнет. Храмы Огня заплатили очень много за этот прекрасный продукт. А знаешь, что самое прекрасное? Никакого налога, ведь торговля идет во славу веры, нули или тех суеверий, которые позволяют наживаться на простом народце. Понимаешь к чему я клоню?
К этому моменту у Юргена уже заболела голова. Но каким-то образом он сумел ухватить нить повествования. Охотник за головами наморщил иссечённый шрамами лоб и пробормотал.
- Гильдия…
Лицо мужчины исказил злой оскал. Он щелкнул пальцами и рассмеялся.
- Отлично, просто отлично. Да. Гильдия купцов начала задавать вопросы о том, как я смог соединить все части головоломки. Они выразили свое недовольство и решил наложить свою лапу на мои деньги. И мне нужно с этим как-то разобраться. Именно сейчас мы переходим к сути нашего разговора. Я слышал о тебе. Говоря ты в одиночки вырезал шайку Трясогузки. А еще говорят, что ты развесил кишки Жирного Борова на дереве. Болтают будто ты собрал столько голов, что если свалить их в кучу, то можно сделать трон до самого неба. Конечно это всего лишь слухи…но надо сказать, я впечатлен. И знаешь, я могу решить твою проблему. Вытащить тебя из этой сырой каменной камеры.
Юрген молчал какое-то время обдумывая сказанное человеком.
- А чего ты хочешь взамен?
Мужчина улыбнулся.
- Я, слыша о твоем народе. Вы возводите в культ свое слово и честь. Поэтому, я хочу попросить у тебя только одно. Верную службу, друг мой.

4
Сабля скользнула в ножны. Человек в черном плаще быстрым шагом шел от распростертых в переулке тел. Красная кровь, отдающая запахом железа, лилась по мостовой, смешиваясь с грязью и нечистотами. Ливень заглушал звуки, но можно было догадаться что городская стража уже выдвинулась к месту побоища. В прочем убийце это было только на руку.

5
Юрген смотрел на своего работодателя, подписывающего какой очень важный документ. Представители Гильдии были мрачными и запуганными толстосумами. Они проиграли торговую войну одному единственному человеку. Вольный Торговец, Хитрый Лис стал победителем. А победителей как говориться не судят. Примерив лавровый венец, он схватил торговую элиту за яйца. Телохранитель понял, что все больше начинается уважать этого волевого человека.

6
Старик присоединился к трапезе, погрелся у костра. Поделился своим скудными пожитками. Собрал свои вещи. Закинул на спину рюкзак коробейника, пробурчал что-то про не в меру жадных до пожитков людишек, пошел в месте с барыней за в сторону замка за славными парламентерами маленького отряда. Каменная громада вызывала дурное предчувствие.

«Не повезло тебе со мной». Через рев бури старый солдат едва услышал полный горечи голоса девушки за своей спиной. В ответ он бросил не оборачиваясь.

- Я выкупаю свою жизнь.

Железный котелок вновь вгрызся в снег.

Несмотря на усталость, замерзшие пальцы и ноющие суставы у него получилось создать вполне не плохое по солдатским меркам укрытие от внешнего мира. К сожалению, недостаточно хорошее для юной благородной девушки, не привыкший зимовать в дороге. Маленький костерок уже догорал, каша была съедена. В железном котелке мирно покоились две деревянные ложки, покрытые замысловатой резьбой. Выбившаяся из сил девушка уже заснула. В слабом свете огня, тени плясали на её измождённом лице. В чем смысл всего этого бегства на юг? Ах да, болезнь, зима…но что дальше? Даже если они доберутся до конечной цели. На где она собирается жить и где? Телохранитель не был посвящен эти, казалось бы, весьма важные детали. Оставалось надеяться, что у Старого Лиса был план на этот счет, ведь по мнению Юргена он был весьма хитрым человеком, привыкшим просчитывать свои действия на несколько ходов вперед. Впрочем, сейчас об этом думать было бессмысленно. Юрген лег рядом Адрианной, обнял пытаясь дать девушки еще хоть немного тепла и провалился в сон.

Пробуждение принесло с собой лишь холод и тьму. Юрген не сразу понял где он находиться, затем разум восстановил события вчерашней ночи. Он был жив. И девушка тоже. Телохранитель воздал молитву Единому Богу и старым богам за то, что импровизированный потолок их убежища не обвалился, разом превратившись в снежную могилу. Мужчина бесцеремонно начал тормошить барыню вырывая её из объятий сна.

- Просыпайся. Нужно идти.

Собрав свои пожитки, старик пополз к выходу, благо воздуховод давал небольшой источник света. По всей видимости снаружи, было уже утро. Юрген сдвинул шапку на глаза и проломил своим телом стенку своего убежища. Хорошо, что он закрыл глаза. Яркий свет солнца, отражающейся от белоснежного снега резанул по ним словно кинжал. Потребовалось несколько минут, что бы глаза адаптировалась, но все равно продолжали слезиться еще какое-то время. Телохранитель начал разминать затекшие, ноющие суставы и шею. Растер ноги, руки и спину. Затем сделал несколько махов руками и приседаний. На белоснежном просторе были люди. Группа, она выжила. Даже девка что атаковала Духа Леса. То, что ночное существо было ожившей легендой фольклора его родины, теперь не было никаких сомнений.

- Дуракам видимо везет. – пробормотал усатый. Стяну зубами варежку, телохранитель сунул два пальца в рот и издал не очень громкий «разбойничий» свит, привлекая к себе внимание.

Когда барыня вылезла на свет божий он обратился к ней.

- Давай поднимайся. Не стой, двигай.

Вдалеке виднелся замок. Знамен и герба нет. Весьма странно. Постройка не выглядела охотничий резиденцией и вполне могла отбить какой никакой штурм. Значит по близости должна быть деревня что кормит местного лорда. Вот только никаких признаков этой самое деревни не было, так что единственным местом, обещающим тепло и крышу над головой, была эта каменная громадина.
Помогая барыне идти, старый солдат повел её к группе выживших.

Теплый летний дождь. Две фигуры, мальчика и старика, неподвижно остановились перед рощей могучих дубов, служивших священным капищем, за долго до прихода в эти земли веры в Единого. За их спинами, едва были видны струи дыма, поднимающиеся из печей родного хутора, а впереди, раскинулся кажущийся бесконечным, Великий Лес. Деревья были украшены цветными лентами, а у корней древних великанов лежали выбеленные временем кости животных, людей и орков. Центральное дерево было короновано рогатым оленьем черепом. Седовласый старец, до этого молчавший, заговорил.
- Смысл войны – измеряется не в количестве завоеванной земли или несметной добыче. Каждый из нашего народа знает это. Ее смысл – в сердцах, которые бьются во имя общей цели, стучат в унисон в мире. В крови, которая проливается из тел наших воинов, красная из-за железа и непокорности судьбе. Это – железо внутри, и мы можем ощутить его металлический привкус, когда вражеский клинок или стрела обрывает наши жизни. Тогда железо внутри становится железом снаружи. Железо внутри. Железо снаружи. Королевства возникают и разрушаются. Я сражался с врагами, и мои братья будут и далее сражаться, встречая новые угрозы и опасности, пока еще не известные. Мы – войны железа, а железо – вечно. Когда наша плоть давно забудется, став жертвой врага внутри или врага снаружи, железо будет жить дальше. После того как наши отполированные временем кости от легкого ветерка распадутся в прах, наше оружие и доспехи еще многие годы будут целы. Следы воинственного народа. Они расскажут нашу историю – предостерегающую повесть для потомков. Серое станет бурым, а бурое – красным. В забытом ржавеющем осколке железо вернется в свое изначальное состояние, возможно, чтобы когда-нибудь снова послужить другой глупой расе.
Нож, острый как бритва, скользил по черепу мальчишки, сбривая волосы на висках и затылке.
- Ты, тоже станешь воином, как твой отец и я. Запомни мое слова. Из железа рождается сила. Из силы рождается воля. Из воли рождается вера. Из веры рождается честь. Из чести рождается железо. Это Нерушимая литания. Да будет так вечно.
- Да будет так вечно. – откликнулся мальчик, повторяя ритуальную фразу. Приняв из рук старца нож, юноша сделал надрез на своей ладони, и дотронулся ей до оленьего черепа. Где-то в небесах раздались раскаты грома, словно сами старые боги радовались этому моменту.

На голову заточенного в каменном мешке пленника, вылилась лоханка полная холодной воды. Узник застонал и кое как открыл один глаз. Второй скрывался за жутким кровоподтеком. Жирный тюремщик, что стоял над ним, рявкнул сиплым голосом.
- А ну на выход, ублюдок.
Чтож, время пришло? Ожидаемо. Осталось только узнать, каким будет наказание, казнь или рудники. В любом случае перспектива была безрадостная. Цепи зазвенели по каменному полу. Человек был выпущен из своей камеры, впервые за долгое время. Забавно, что самой жуткой и страшной пыткой, в этом богом забытом месте, было одиночество в каменном мешке. Боль и унижения, по сравнению с этим были ничем. Глаз щурился и слезился из-за резкого света факелов. К удивлению, заключенного, его провели в просторный зал. Заключенный не сразу понял, что здесь присутствует кто-то еще, окромя него самого и тюремщиков. Незнакомец выглядел как преуспевающий купец или хотел таковым казать. Бесстрастно улыбнувшись, торгаш кивнул в сторону грубо сработанного табурета.
- Юрген верно? У меня есть предложение, которое возможно тебя заинтересует.
Охотник за головами хмыкнул, звякнул цепями и взгромоздился на стул.
- Продолжай. – хрипло бросил он своему будущему господину.

Бегство продолжалось не долго. Каждый шаг, через ледяную вьюгу стоил невероятного количества усилий. Не было смысла двигаться дальше, и старый солдат это понимал. К счастью для Юргена, походная жизнь преподала ему несколько уроков по выживанию в снегах. Если у него только хватит сил.

«Война оставляет шрамы, которые никогда не затянутся, потому что это всеобъемлющая травма. Первый человек, которого я убил, был шестнадцатилетним пацаном. И таких случаев было слишком много. Не хочу рассказывать о них».

«Что ты творишь дура?!», хотел было крикнуть Юрген, но было уже слишком поздно. Тетива была спущена, и стрела устремилась прямо в Зверя. Она должна была попасть в него, но покрылась за мгновение покрылась инеем и рухнула в снег, не причинив существу вреда. Кажется, тому, кого старый телохранитель принял за Духа Леса, это не понравилось. А затем, усача поглотил огонь колдовских глаз.

Юрген роняет саблю в снег и хватается за голову разинув рот в немом крике. Кровеносные сосуды лопаются в глазах и мир погружается в красный цвет. Лишь синий огонь остается прежним. Струйка красной жидкости течет из налитого кровью глаза по щеке и кажется телохранитель плачет кровавыми слезами. Не в силах устоять на ногах из-за пробудившийся старой раны, ветеран падает на колени.

Что-то вторглось в его разум и утянуло обратно, в тот самое место, в ад на поверхности земли. Тела животных и людей смешались. Звенело оружие, кричали люди. Кленок рассекает живот, человек пытается засунуть выползающие кишки обратно. Сабля сверкает, собирая кровавую жатву. Боль пронизывает тело. Теряю равновесие, не понимаю, как оказываюсь на земле. Нога не слушается, не могу встать. Чертова лошадь придавила её. Рядом лежит враг, он тоже пытается подняться. Знаю, что нужно делать. Камень врезается в его лицо. Потом еще и еще, затем раздается характерный звук проломленных лицевых костей. Потом все останавливается. Звуки стихают. Я вижу черный пепел, что падает с небес, словно комья снега. Потом зажигаются падающие звезды смерти, освещая вечерние сумерки, и мир утопает в огне.

Рано или поздно вы доходите до состояния, когда надо решать, хотите ли вы жить или нет. Во-первых, ты боишься до смерти, потому что ты есть, а потом тебя не будет – и это страшно. Но потом ты доходишь до состояния, когда ты перестаёшь бояться вообще. Может быть, ты выживешь, может быть нет, но все воспринимается нормально. Действительно нормально. Это просто вопрос о том, успел ли ты сделать то, что должен был, или нет. А старый солдат знал, что у него еще осталось одно дело.

Юрген вырывается из состояния транса. На этот раз всё-таки пронесло. Олень отвернулся. Он видит застывшую барыню. Не стоит дожидаться повторного взгляда существа, нужно увести её. Сейчас же.

Еще один удар, быстрый, не имеющий лишних движений, практически идеальный. Клинок наискось срубает верхнею часть волчьего черепа, оставляя тварь биться в последних предсмертных конвульсиях. Юрген взмахивает клинком еще раз, очищая оружие от поганой крови и серого вещества больного животного. Лишенные эмоций, рыбьи глаза обшаривают окружающие пространство в поисках следующей твари, угрожающей маленькой госпоже. Старик видит несчастных, разрываемых волками и своих спутников, которым повезло больше. Воин успевает заметить труп жрицы. На его лице появляется неприятная, похожая на оскал усмешка. Ну и где теперь твой бог? Перехватив саблю по удобней, старый солдат собирался продолжить бой, добить тех животных что еще представляли опасность...но твари неожиданно прекратили свою кровавую трапезу. Начисто перекрывая вой вьюги, над поляной проносится леденящий кровь нечеловеческий вопль. Усач прежде не слышал ничего подобного, и в его душе начало нарастать какое-то давно забытое им чувство. Волнение? Беспокойство? Нет, кажется это был страх. Чумные волки бежали, трусливо поджав хвост. Они бегут, презрев голод и усталость, пытаясь спасти те считанные дни, что еще оставила им болезнь. Наверное, выжившим стоит последовать их примеру.

Телохранитель повернулся в сторону ужасного вопля. Он исходил с севера. С той стороны откуда пришел побитый жизнью отряд. Откуда пришли и волки. В этой бушующей снежной буре, Юрген не мог точно опередить расстояние до источника звука. Оно могло быть в 300 шагах от них или в паре километров. Черт возьми, что это? Гуль, аль стрыга или какая-то другая тварь, что не нашла себе места в суевериях простого народа.

Телохранитель еще раз пробежался глазами по месту бойни. Здесь нельзя было оставаться. Если они заночуют тут, то черная хворь перекинется на всех. Так что получается? Либо это Лихо порвет их на части, либо они умрут от холода и усталости.

Пальцы не произвольно стиснули рукоять сабли. Он замер, как встревоженный сторожевой пес, ожидая что-же последует за этим страшным воем.

«Волки спят среди корней,
Ветер качает летучих мышей,
Ищут глаза не спящей души
Призраков и упырей, что страшны.»

Буря. Шаг, еще шаг. В ногах накапливается усталость. Тело молодой госпожи скользит по снегу. Сколько это уже продолжается? Кажется, он потерял счет времени. Не важно. Где-то впереди раздается голос, что врывает его из некого подобия транса.

-Стоим! ПРИВАЛ!

Юрген останавливается, оглядывается по сторонам. Нет человека. Один из лесорубов пропал. Телохранитель слышал истории о том, как путешественники, изнемогая от усталости, видели в тумане или яростном снегопаде темные силуэты, похожие на людей. Они пели, танцевали вокруг и звали…звали уйти с ними. Горе тем несчастным, что поддавались на их сладкие речи. Такие не возвращались. Впрочем, бабьи сказки все это. В реальности, все было более прозаично. Несчастный человек скорее всего просто отстал и потерялся в буране.

Стряхнув с шапки снег, телохранитель склонился над Адрианной и помог той подняться. Одеяло убрал в свой заплечный мешок. Рулон плотной ткани, он тщательно отряхнул, свернул и передал владельцу.
Девушка с луком отдавала команды. Можно сказать, что у Юргена не было «культурного шока» от того, что у бабы есть оружие и она умеет им пользоваться. В вольных хуторах, такое было конечно редкостью, но имело место быть. Так что черкас отнесся к приказам, со здравым прагматизмом. Если кто-то пытается организовать разношерстную толпу, тем лучше. По крайней мере, если что-то случиться, импровизированный отряд не будет метаться, как шлюхи в горящем борделе. Во всяком случае Юрген на это надеялся. Вытащив из мешка свой старый походный котелок, старый солдат отправился рыть подкоп, используя оный котелок, как импровизированную лопату.

Молодая госпожа оступается, но усатый слуга успевает подхватить её хрупкое тело. Он знал что-то так и будет. Как только они потеряли своих лошадей, все к этому и шло. Девушка продержалась дольше чем он мог надеяться, но все равно, этого было мало. Слишком мало. Усталость и малодушие рождают в голове гнилые мысли. «Ты мог бы ещё долго идти…Ты знаешь, что мог бы бросить её и уйти молча вперёд. Что, скорее всего, лорд о предательстве никогда уже не узнает. Ты мог бы просто исчезнуть, раствориться на просторах нового мира». Но холодная решимость и злость на свою слабость, загоняют эти мысли куда-то глубоко, в самые темные уголки его души. И куда бы он пошел? На Большак, опять гулять с саблей наголо? Снова встать под хоругвь вольной сотни? Или опять попробовать начать мирную жизнь? Нет, Юрген. Время разбрасывать камни, уже давно прошло. Настало время их собирать. Он помнил о своем обещании, человеку спасшему его много лет назад, и у него была только одна, единственная цель, достойная что бы к ней стремиться.

На несколько секунд телохранитель встретился взглядом с воительницей.

- Я не могу оставить её.

Затем к нему обратился мужчина, закутанный в мирскую одежду и скрывающий лицо под капюшоном. Хромает. У него что-то с рукой. Старая рана? Полуторный меч, наверное, наемник. Кажется, он назвал себя Пад.

«- Нам нужно пройти еще немного, везти будет и вправду быстрее, снег плотный, риск травм не больше чем ты в одиночку будешь нести ее на руках. А силы тебе еще пригодятся. - путник мотнул головой в сторону оставшейся позади тьмы и пустоты из которой будто бы подтверждая истину, раздался вой. - Нам всем, пригодятся.»

Телохранитель ощутил укол уязвлённой гордости. Один, он не мог позаботиться о юной госпоже. Было чертовски трудно это признавать. Но он был бы, последним глупцом если бы отказался от помощи. Старик кивнул, головой в молчаливом согласии.

- Спасибо. – проскрипел он своим хриплым, неприятным большинству людей голосом и осторожно опустил тело барыни на предоставленный рулон ткани. Затем слуга покопался в своем заплечном мешке и извлек оттуда моток веревки и теплое одеяло, которым он накрыл девушку.

«– Мы можем помочь.» - раздался голос за его спиной. Обернувшись, он увидел её. Юродивую, что появилась, словно из не откуда. Как она выживала раньше, одна посреди этого ледяного ада, знала, наверное, только сама девчонка. Но никому об этом не рассказывала. Или её просто никто не слушал? Мертвые, неживые, рыбьи глаза уставились на Эй Ты. Она ответила ему улыбкой. Так мог бы улыбаться ребенок. Искренне, чисто и обезоруживающе. Словно солнечный луч, спрятанный в одном человеке. Юрген не мог этого понять, у него просто не укладывалось это в голове. Наверное, богословы Единого были правы. «Блаженные» видят мир по-другому. Не так как другие люди. Им открыто то, что другие никогда ни поймут, даже через сто лет. Юрген определенно не верил в эту ересь, праздно шатающихся попов. До этого момента. «– Мы присмотрим за ней, погреем, а вы сходите, – она замолчала ненадолго. Предложение показалось невероятно длинным, – вон к тем, у них есть лекарства… Лучше травы! – встрепенулась она. – Я слышала…»

Юрген опять кивнул, подтверждая, что принимает помощь. Видимо, слуге аристократки было сложно общаться с людьми. Не успел телохранитель отправиться за лекарем, то появился словно из не откуда и дал барыне какой-то отвар. Кашель. Плохой кашель. Нужно будет поблагодарить его, потом.

«- Юрген! - взгляд рыбьих глаз охранителя заставил коробейника споткнуться на слове. - У меня есть полог. Он не очень надёжный, но там точно будет теплее, чем снаружи. Там будет место для твоей госпожи и Сании. - Торговец примолк на мгновение. Он не стал говорить, место-то для обессиливших женщин там есть..а вот найдётся ли для телохранителя? Вряд ли. - Это моё слово, и оно не изменится от твоего ответа. Но у меня есть к тебе просьба. Верхняя часть этого полога..она тяжёлая. Я прошу тебя завтра её понести. - Так же, совет тебе - попроси помощи у кузнеца. Он здоровый малый, вдвоём вы легко донесёте госпожу до привала. И подумай над моей просьбой. До следующего утра ещё полно времени, я не прошу ответить тебя прямо сейчас.»

Глаза наемника внимательно следили за Коробейником. Некрасивая кривая улыбка появилась на лице Юргена. Этот человек храбрый. У него есть воля…и хитрость.

- Благодарю. Поговорим об этом завтра. – ответил слуга аристократки. По говору Юргена, Дрег мог сделать вывод, что тот родом из вольных хуторов, находящихся на границе Аэдвера и эльфийского леса. О том, что рассвет мог бы и не застать, кого-то из них живыми, усач предпочел не озвучивать.

«- Леди** Адрианна! Быть может, вы не помните меня, но нас представили на пиру Его Величества пять лет назад. Мой отец, лорд Де Винтер с вашим кузеном добыли кабана на охоте, а вы похвалили нехитрое рукоделие вашей новой юной подруги. Мастер Ашель, лекарь, сейчас занят, но я могла бы вам помочь. Вы позволите, госпожа***?»

Рука Юргена не осознано потянулась к сабле. Телохранитель сделал над собой усилие, и подавил этот порыв. Род меня задери. Да будь она хоть навьей или гулем...в гузно! Если она может помочь, это окупит все.

«- Давай я помогу...» - раздался сильный, глубокий мужской голос. Кузнец, похожий на столетний дуб. Могуч. Ширина плеч намекала на недюжинную силу этого человека. Юрген представил, как кулак кузница встречается с его черепом. Бам. Наверное, это было бы очень больно.
- Я буду признателен тебе за помощь. – проскрипел усатый слуга.

Творилось что-то немыслимое. Люди, не так давно сторонившиеся друг друга, в миг опасности протягивали друг другу руку помощи. Это выбивало телохранителя из колеи. Он привык видеть мир в мрачном цвете, и он не удивился, если бы группа решила бросить слабых. Это давало надежду.

Только вот надежда, верный путь к разочарованию.

Осторожно, много ненужной воды. Если хотите сэкономить время, читайте со второй части.

I
Новорожденному рассвету исполнилось всего несколько минут, а люди уже умирали. Со своего места стоящий на коленях у дымящегося костра Юрген слышал их крики боли, приносимые холодным ветром, дующим из лощины, и безмолвно вверял их души Единому. Или любому другому божеству, которое, быть может, наблюдает за ними этим суровым безрадостным утром. Лохмотья тумана цеплялись за землю, пока болезненное солнце медленно, словно нехотя, взбиралось на бледное небо, сменяя ползущую вниз полную луну и заливая своим мутным светом лощину, в которой две армии встречали новый день, готовясь уничтожить друг друга. Юрген неуклюже поднялся, массируя распухшее колено, и поморщился, когда его кости затрещали. Он слишком стар для того, чтобы снова спать на земле; все тело его ломило от пронизывающего насквозь холода. Тысячи людей наполнили лощину: копейщики, лучники, меченосцы и потрепанные остатки полков, поневоле задержавшихся после бойни у Ждевки. Они вылезали из-под одеял и раздували едва тлеющие угли костров, возвращая огонь к жизни. С того места, где стоял Юрген, он видел примерно две трети армии. Рядом всхрапнул закутанный в шкуры Щука. Через какое-то время он выбрался из своего лежбища и жадно припал к бурдюку с квасом, которую потом протянул Юргену. Тот кивнул в знак благодарности и тоже приложился к напитку. Лицо Щуки, испещрённое оспинами, растянулось в улыбке.

- Ну, Усач, как думаешь, выбьем мы из них все дерьмо сегодня?

Незамедлительно последовал короткий и бесстрастный ответ.
- Нет.

- Тьфу на тебя. Вечно, это нагоняешь, свой ентот. Писи-пис-писмизм, во! С нами же теперь колдуны. Они уж точно покажут этим мятежным курвам. Теперь численный перевес, этих восставших лордов ничего не значит!

- Эй вы там! Чего расселись как куры на шесте. А ну быстро, вскочили и построились сучьи дети! – донесся до них голос десятника.

В этом сражении и правда участвовали маги, как вы уже поняли только, с одной стороны. Вот только своим колдовством, поливали они не только чужих, но и своих. Что это было, ошибка? Пренебрежение жизнями наемников, что дерутся за звонкую монету? Наверняка не скажет никто. А виновные теперь, сочтут ответ, ниже своего магического достоинства. К их счастью, никто из «благородных» не пострадал. Как и их верноподданные силы. Но репутация волшебников была подмочена. Что, впрочем, не помешало им в конечном итоге приложить все силы, чтобы замять неурядицу и всячески свести на нет нежелательные последствия.

Сожжённая деревня пробудила в Юргене, старые воспоминания, которые он так старался забыть, но видимо не смог. Он узнал эти аккуратные, почти симметричные линии пепелищ. Перед его глазами вновь предстали горящие силуэты и в нос ударил запах горелого мяса. А как они кричали…храни их Единый. Десятник пропал в ослепительном огне быстро, без крика. Наверное, он даже не успел понять, что произошло. Земля, там, где он стоял, оплавилась и превратилась в стекло. Щуке же повезло меньше. Он умирал долго, в страшных ожогах. Юрген видел их…караваны живых мертвецов. Обугленные головешки, которые еще не поняли, что они уже умерили. Бывшие противники, опираясь друг на друга, возводили свои оплавившиеся глаза к небу. Их глотки издавали хрипы. Они шли, пытаясь найти избавление. И падали замертво через десять шагов. Тогда Юргену показалось что он попал в пылающий ад, разверзшийся прямо на бренной земле.

II
Юрген потряс головой отгоняя виденье и грязно выругался. Неужели эта магическая чума, была настолько ужасной, что колдуны использовали последние средство, выжигая болезнь каленым железом? Сколько еще заражённых людей и зверей осталось? Черт его знает. Старый вояка, предпочел не задерживаться в этом Богом забытом месте. Был соблазн поискать уцелевшие погреба, в которых крестьяне прятали свои запасы, но Юрген решил не рисковать понапрасну. Да и вряд ли там что-то осталось.
Их путь продолжился. Морозный ветер, этой зимой превосходил все самые мрачные прогнозы. А Юрген повидал на своем веку достаточное количество холодных зим. В действительности, эта зима ничем не отличалась от той, что была года назад, или два года. Но с тех пор, как он топтал снега прошло достаточно много времени, и его память, вероятно избавилась от худших впечатлений. Ветер пробивал до костей и казалось сдирал с телохранителя кожу живьем, не смотря на дополнительные слои теплой одежды. Усы теперь скорее напоминали сосульки, а нос приобрел красный цвет. Смертельная усталость накапливалась в ногах, а стая волков сжималась как удавка на шее маленького отряда. Звери ожидали своего часа, и он вот-вот наступит.

Юрген шел вместе юной госпожой где-то в середине колоны. На чем он настоял. Аргумент его был довольно прост и бесхитростен. Самые опасные места в любом отряде, это авангард и арьергард, а чем больше живых щитов будет между барыней и предполагаемой опасностью, тем лучше. На поясе телохранителя покоилась сабля и кинжал. За спиной висел походный мешек, колчан со стрелами, и простенький охотничий лук, сейчас со спущенной тетивой.

Начиналась снежная буря. Идти дальше, было не разумно. Как оказалось, старый наемник, не один так думал. Через завывание ветра, Юрген отчётливо услышал голос:

- Темнеет. Метель крепчает. Надо бы подыскать место для ночлега. Серки вроде рядом, да и буран тоже только крепчает.

- Согласен. – проскрипел в ответ Юрген.

Глухой удар, треск, скрип. Дверь срывается с петель. Тролль врывается в крошечную берлогу, чертового барыги, как взбешенный носорог. Альварес понимал, что, если он промедлит, его ждет очередная порция свинца. Где же, ты маленький засранец? А вот ты…Маркус замирает на мгновение при виде нелепых попыток гуля вставить обойму пистолет. Затем уличный самурай созерцал как обойма выскальзывает из дрожащих пальцев и падает на пол. Похоже парень обосрался. Приступ ярости, как-то сам собой сошел на нет, и линчевание говнюка откладывалось на потом. Откуда-то из-за спины тролля появился Мальком и продемонстрировал не дюжие парламентёрские способности. Либо Шериф очень хорошо играет, либо и правда сочувствует положению паренька. А вот Маркусу этого упыря было совсем не жалко. Видал он таких как он. Гнида еще та же, а поэтому сочувствия не достоит. Сам влез в это дерьмо, вот и плавай в нем. Если бы не сложная ситуация, разворачивающаяся в старом прогнившем доме, тролль бы ударил бы барыгу по яйцам, заткнул рот кляпом, а тело завернул бы в ковер. Но у вселенной были другие планы.

- Мы подвязались, защищать твою задницу, чмо. – бросил тролль, вторя бывшей Одинокой Звезде. Соврал он легко, так как в какой-то степени, все это было правдой. По крайней мере, какой-то её частью. Больше он решил ничего не говорить, так как забеспокоился что Барыгу схватит удар.
- Если Кирпич не предупредил, у него были на это свои причины.

Видимо тролль доверял этому пьянице с железными кулаками на все 100 %.
- Здесь так здесь. Будем действовать по обстоятельствам.

            Дверь устояла.
            Самурай посрамлен.

В кино все выглядит намного проще. Двери вылетаю, с первого тычка главного героя. Но в реальности дела обстоят совершенно по другому. Обычную, ничем не примечательную дверь, Альварес выбить не смог. Не помогла ни его масса, ни его сила, ни импланты. Срамота, да и только. Тролль скорее всего покраснел бы от стыда, да вот в сантиметре от его уха просвистела пуля. Черт возьми, этот ублюдок его чуть не продырявил! А вот Смит не растерялся и сохранял спокойствие, нужно отдать ему должное. Опыт скорее всего. Когда барыга, отказался от сотрудничества, Маркус попробовал повторить свою попытку выбить дверь.

Дневной сон, показался новообращенному вампиру до жути страшным. Словно смерть в очередной раз пришла за ним. Эта Черная Дыра, что сожрала часть его души в том чертовом клубе была где-то неподалеку. Где-то в темноте, непонятного состояния дремы ожившего мертвеца. Стигма хотел спрятаться, хотел сбежать, да вот только куда? От себя не спрячешься парень. Даже если ты закрылся в ванной комнате, и спрятался под пледом с головой в ванне. Слава богу, когда зашло солнце этот кошмар закончился.

Сейчас Тони восседал на стуле, за небольшим прямоугольным столом. Байкер сверкал голым торсом, покрытым тюремными партаками, и самозабвенно пытался оттереть кровь с Клубной Жилетки, чей-то зубной щеткой. Лома и СМГ по близости видно не было, а вот граната отчётливо топорщилась из правого кармана, на бедре докерских портков. Видимо Стигму грела сама мысль о том, что он может в любой момент выдернуть чеку и с воплем достойным любого религиозного террориста, отправить собравшихся в этом доме кровососов в ад. Вот только по понятным причинам, здравый смысл и инстинкт самосохранения твердили ему на перебой, что этого делать не надо.

Тони не понимал, резкую перемену в поведении барменши. За ночь она сильно изменилась. Её слова просто сочились пафосом и поэтому могли показаться немного нелепыми, но все равно...звучали чертовски убедительно. В её голосе было какое то, магическое притяжение. Бандит даже поймал себя на мысли, что он хочет и дальше слышать её голос. Пусть она продолжает...Это настораживало. В общем как бы странно и на играно со стороны это не выглядело, девушка говорила по делу. Стигма отвлекся от чистки жилетки и спросил Мэг.

- Какова цель этого детского утренника? И когда я могу забрать свой мотоцикл?

В шесть часов утра, приступ боли, словно расплавленная кочерга ворвался в мозг спящего тролля, пробуждая старые, казалось давно забытые воспоминания. Крики бывших друзей, боль и кровь. Вот Дэн, обезумев от боли разбивает себе голову о бетонную стену. Тарек разрывает свое лицо ногтями и выдавливает глаза, пытаясь добраться до источника боли. Он хочет выключить его на прямую. Другие, пытались избавиться от боли другим способом. Полностью потеряв рассудок, несчастные безумцы в бешенстве бросались друг на друга. Разум погружается в кровавую пелену. Силуэты, пляшут в тумане в неистовом танце смерти. Что же тогда случилось с тобой Альварес? Как ты смог это пережить? Тролль не хотел этого знать. Его подсознание неосознанно, блокировало воспоминания. Но обрывки того безумия, раз за разом, возвращались к нему как фантомные боли отрубленной конечности, во время очередного кризиса его специфической болезни. А ведь как было хорошо последние два месяца, Маркус чувствовал себя совершенно здоровым. Даже возникла глупая, наивная мысль что так будет всегда. Не обманывай себя парень, лекарства от этого не существует. Дракон знает сколько тебе осталось.
После тридцатиминутный агонии Альварес понял, что он лежит на полу, в своей квартире. Кое-как, ему все-таки удалось добраться до стены и сесть, облокотившись на нее спиной. Зрение плыло и не могло сфокусироваться. Он плачет? Нет, просто в глазах лопнули кровеносные сосуды. В голове звонили колокола. Глубокий вдох, нужно успокоиться, худшие уже позади. Маркус, разжал сведённые судорогой кулаки, закрыл глаза и положил руки на колени ладонями вверх. Сейчас, ему нужно всего лишь несколько минут, для простейшей дыхательной техники. Что-то более сложное, он освоить не смог. Наставник Альвареса, орк-японец по кличке Зеро списал это на врожденную американскую тупость ученика. Когда тело тролля расслабилось, Маркус изменил ритм дыхания. Глубокий вдох на счет «один», затем задержка на четыре секунды и медленный выдох, на счет два. 1-4-2. 1-4-2. Так он и седел, пока его не вернуло в реальный мир сообщение по линку. Интересно. Наставник предложил работу, сославшись на то, что кохай уже битый месяц протирает штаны, сидя на жопе. Пора бы, уже и в свет выходить.

Тролль поднялся с пола, потер лицо руками и оглядел свой дом. Квартира, расположенная на первом этаже старого здания, затерянного в трущобах родного города, выглядела довольно аскетично. Старые выцветшие обои, одинокая лампа на потолке. По середине комнаты стояли силовая рама с турником, и скамья для жима. Рядом с ним лежали техасский гриф и стопка железных блинов, на которой гордо возвышались гири. Так же среди спортивного инвентаря имелась кувалда и шина для кросфита. Небольшая кровать, один стул. Кухня тоже имела мало привлекательный вид, за то в ней был холодильник. С ванной комнатой повезло не очень, в ней был только душ, в котором периодически пропадала горячая вода.

Тролль покопался в записной книжке. У него был на примете один парень, которого могла заинтересовать подобная «работа».

- Кирпич, ты говорил тебе нужны деньги?
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

С этим дворфом, Альварес познакомился несколько месяцев назад. И если говорить на чистоту, то знакомство было весьма странным. Маркус зашел в бар под названием Красный Козел, забегаловку, где собирались фанаты какой-то футбольной команды. Не то что бы, тролль увлекался футболом, просто ему захотелось есть, время было достаточно поздние и по близости никакой другой альтернативы не было. Тут начинается самое интересное. За стойкой сидел мрачный пьяный недомерок, а в зале громко орали кричалки, не менее пьяные, любители футбола. Их было человек пять. Гопники были слишком увлечены матчем, а дворф опрокидывал очередную стопку виски. На новую личность никто не обратил внимание, поэтому Альварес сделав заказ, тихо-скромно уселся в углу. К этому моменту, у карлика в конец кончилось терпение. Развернувшись к любителям футбола, заплетающемся языком, дворф стал орать что вроде «В защите и шлемах играют, только педики. И к команда ваша педики. А вот регби, это хорошо. Регби я люблю…». Не сложно догадаться что за этим последовало. Вопли болельщиков смолкли, а оскорблённое в лучших чувствах быдло окружило незадачливого алкоголика плотным полукольцом. Самый центровой из них, краснолицый жирный человек, начал во всех подробностях объяснять, как мерзкого коротышку сейчас посадит на нож. Вместо ответа, дворф блеванул на грозного парламентёра. Смачно так. Это было последний каплей. Из-под седалища карлика выбили стул, повалили на пол и начали избивать. Самое забавное, что любитель регби, отключился еще до того момента как его голова коснулась грязного пола забегаловки. Это конечно звучит очень глупо и не правдоподобно, но Маркусу показалось что дворф просто заснул. Почему Маркус вмешался? Может быть дело в обостренном чувстве справедливости. Может быть ему не понравились расистские выкрики, исходящие от людей. Кто знает, чем было мотивированно его решение в тот момент, когда он взял бильярдный кий и переломил его об спину главаря фанатов. Обломок кия затем ударился в лоб следующему гопнику. Понеся ощутимые потери, от взявшегося из неоткуда тролля (да, так получилось, что слона в квартире они так и не заметили, во время линчевания карлика) быдло решило дать по тапкам. К счастью эти додики не были бойцами, а чмошниками что храбро могли прыгать только кучей на одного. Дворф на полу начал подавать признаки жизни, застонал и попытался подняться. Маркус хотел ему помочь, но через мгновение за это поплатился.

- Ик…оооо…это ты меня ударил?!

Мощный апперкот врезается в подбородок тролля. Маркус оступается, теряет равновесие и валится на пол, попутно ударяясь головой об браную стойку. Нокаут! Хмурый разозленный дворф, собирался выйти на добивание оглушенной туши, но его вовремя останавливает бармен, все время прятавшийся под стойкой. Собственно, так Маркус и познакомился с Эйтри.

__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________

Немного подумав, тролль решил, что отказываться от такого щедрого предложения будет не вежливо. Поэтому кивнул и сказал.

- Гиннесс.

- Иногда мне кажется, что моя голова похожа на баржу…баржу, заполненную чем-то тяжелым и черным, тянущим меня на дно. Уголь и чугун, вот, наверное, точное описание. Иногда, он перекатывается по днищу, скапливаясь, с одной стороны. И баржа заваливается на бок. Я чувствую это, но ничего не могу сделать. Еще один черный камень, и я пойду на дно. Мне часто снятся кошмары. Забавно, ведь я сплю днем. Нет, сон, это не точное определение моего состояния. Я умираю. Умираю каждый раз, когда восходит солнце. Мне приходится переживать это вновь и вновь. До самого конца вечности, конца времен. И иногда, мне страшно. Так страшно, что я теряю над собой контроль. Пожалуйста, помолитесь за меня.

Нож скользит по мертвой плоти. Топорик ломает ребра. Нужно быть очень аккуратным, ведь в случае неудачи замысел будет испорчен.

- Мое сердце обливается кровью, но у меня не было выбора. Вы, просто не оставили мне его. Восхваляя ложного бога, вы планировали совершить теракт в церкви святого Пантелеймона, и уже нашли фанатика, который был уверен, что, сделав это деяние попадет в ложный рай. Я, всего лишь праведное возмездие за ваши грехи. Но не бойтесь. Истинный Бог примет всех, даже самых заблудших овец. Тех, кого еще можно спасти. И я спасу вас. Я сделаю вас Ангелами. Я подарю вам крылья. А вы, пожалуйста, помолитесь обо мне. Отгоните мои дневные кошмары. Прошу вас.

Работа была закончена. Мертвые тела исламских террористов, удерживались крепкими рыбацкими лесками в вертикальном положении. Их легкие, были натянуты на выгнутые ребра, словно крылья. Ладони мертвецов были связаны, будто в молитве. Олег лежал на каменном ложе своей кельи и перебирал четки в кулаке. Он знал, что в этот день, кошмары не смогут до него добраться. А завтра он отправится в путь. В недавнем сообщении, его сир, Андровикус, просил его незамедлительно прибыть «Крепость». Должно быть, случилось что-то серьёзное.

Через несколько дней Олег получил Задание - отправится в Россию. Так начинается его история.

Сначала была злость. Неконтролируемая ярость, которую ничто не могло сдержать. Но вскоре, её место заняло отчаяние. Бушующей огонь пламени почти погас, отбрасывая лишь тусклый, бледный свет без тепла. Мгновение, и все погрузилось в непроглядную темноту страха. Что было дальше? Дальше был ад. Дальше был Психоз.

Детектив не сразу понял, что лежит на земле. Его сознание билось об толстые стеки костяной тюрьмы черепа, словно шмель запертый в стеклянную банку. В океане хаоса звуков и цвета, то тут то там всплывали едва различимые образы. Худышка с разбитым еблом, худая шлюшка выпоротая резиновым дилдо, горящий бордель и пустая церковь. Странные, жутковатые куклы на полках. И медвежонок, у которого в голове опилки, с огромной дырой в грудной клетке. Шаг, нужно сделать еще один шаг. Почему ты такой тяжелый?! Главное не умирай! Резкая боль в спине. Позвоночные диски треснули как сухое овсяное печенье. Боль пронизывает до кончиков пальцев. А потом? Что было потом?

Словно выстрел в голову застрял в черепушке Маленького Двухметрового Поросенка. Кислый привкус в пасти, словно от прогоревшего пороха, скрип какой-то хрени на зубах. Дыхание вырывается с хрипом и оседает капельками росы на траве. Траве? Какого черта. К Пяточку приходит понимание того что он в реальном мире. Тупая ноющая пустота в груди. Ебаная чернуха. Даже удар, прилетевший из ниоткуда, железным ведром, не смог перебить это мерзкое ощущение. Хочу выпить. Выжрать все что есть, чтобы унять это. Выключить ебаную дрель что дырявит висок. Стоп. Удар ведром. Какого хуя? О, знакомый голос. Зубная Фея. Впрочем, ничего удивительного. Он ночевал на её лужайке уже не правый раз. Как назло, автопилот пьяного тела, обычно сбивался почти у самого порога дома хряка. Можно сказать, что спальное место обжитое. А она вечно чем-то не довольна, ох уж эта фея. Град ударов неожиданно прекратился. Успокоилась? Ага, хрен там. Наверное, побежала за своей колотушкой. Скверно. Нужно сваливать. Как на зло конечности не слушаются. Ноги и руки трясутся как сраное желе. Куда уж тут подняться на ноги. Черт. Другого варианта не было, свинья воспользовался стратегическим отступлением с поля противника…уползая на карачках. Нужна поддержка с воздуха! Где ебаный Аппач. Мы же всем взводом тут поляжем. Отдышка, черт возьми. Видимо убежать не получится. Он успел добраться до забора, а эта сисястая психопатка уже возвращается. Соображай детектив или отхватишь на орехи. Точнее расстанешься с парочкой зубов! Зубов? Как больно…но ведь она и так вырвала их? Все как во сне, но он помнит. Пирожные, гребанные пирожные. Ведь она сама дала их ему. Видя приближающуюся Зубную Фею, маленький двухметровый поросенок кое-как поднялся, держась за забор. Рефлекторно закрывшись рукой, с зажатым в ней пирожным, Пятачок просипел.

- Хэээ, блин. Стой! Да успокойся. Хэээ. Да это, твои…пирожные…ты же сама мне их дала, разве не помнишь? Мы сидели на кухне, и ты еще показывала своих жутких кукол. Это же было…, наверное, вчера.
До этого ты же вырвала мне зуууу…ебать.

Только что до маленького двухметрового поросенка дошло что его зубы были на месте. Так что же, это был просто сон? А, как же болит голова. Попытки вспомнить что более конкретное, плодов не принесли. Воспоминания смешивались, накладывались друг на друга, превращаясь в один запутанный клубок. Ничего не разобрать. Более того, попытки что-то вспомнить, отдавались тупой, жуткой болью. Черт, кажется эта психопатка ему не верит. Продолжай говорить, продолжай говорить.

- Ну сама подумай, как будто Я, мог влезть в твой дом, да так, что бы ты не заметила? Ты видела в каком я был состоянии? – какое отвратительное утро в сердцах подумал поросенок. Он хотел снова отключить свой мозг, а перспектива разборок с двинутой соседкой начинала его злить. Несмотря на всю опасность данной ситуации.

- Ну что смотришь то? Хочешь меня на хуй послать и бошку проломит? Так и я могу тебя на нахуй послать и бошку проломить. Так что можем обняться и на хуй сесть с пробитыми головами! Либо разойтись полюбовно. Да я признаю, за мной косяк. Да, не в первый раз. Но давай я тебе лужайку подстригу что ли? Или еще что сделаю. Ой, только не надо вот так смотреть, зубы я тебе не отдам, мне уже хватило одного раза.

Что я несу…хрен с ним. Будь что будет. Двухметровый детектив закончился свою невнятную тираду и приготовился к худшему.

Дверь с тихо скрипнула и в помещении появились новые персонажи. Вопреки ожиданием, это была не озверевшая толпа сектантов Шабаша, собирающихся спустить шкуру с бедного носферату. Ну да, скорее всего они бы потом посадили его на деревянный кол, в лучших традиция Опричников. К счастью, в помещение проникла его собственная команда, состоящая из весьма достойных Сородичей Камарильи. Великий Фараон, Кудрет. Хм, а где Кирилл?

Олег успел оценить маску своего старого друга. Молодой человек, славянской внешности с большой примесью турецкой крови. Все бы хорошо, да вот только ужасные ожоги немного смущали. На слабонервного или напуганного человека, они могли бы произвести неизгладимое впечатление. Оставалось надеяться, что смертные не сумеет разглядеть офицера Горелого Гренка во всех подробностях. Кстати о смертном. Если он и дальше будет трястись как осенний и что-то неразборчиво мямлить, от него будет мало толку. В прочем, этого и следовало ожидать. Но чем черт не шутит, возможно воздействие Присутствия сделает его более сговорчивым?

Поймав взгляд Нестерова, Прокаженный отрицательно покачал головой. Он не хотел убивать «невинного человека» без причины, если не будет другого выхода. По мнению Шмидта, мужчину нужно было отключить на какое-то время, затем передать Золотому Мальчику Князя. Пусть он избавит несчастного от ненужных воспоминаний. В любом случае нужно будет действовать по обстоятельствам.

- Пожалуйста сохраняйте спокойствие. Как вас зовут? В том, что вы видели не было ничего сверхъестественного. Эта террористическая секта использует анаболические стероиды и специфические наркотики. Подпиливает резцы, наращивает ногти на руках пытаясь придать своим последователям демонический вид. Как вы спаслись? Где убили ваших друзей?

Поскольку Канализационная Крыса не успел еще обнаружить трупы на первых этажах заброшенного дома, он склонялся к мысли что Меч Каина крепко обосновался в странном подвале.

Олег оторвался от своей работы, и одарил Александра, типичным взглядом Мистера Бина. По его глупому выражению его уродливого лица, можно было без особой сложности прочитать следующие послания – «Я не я, лошадь не моя. Моя хата с краю, ничего не знаю. И в обще я баклан, просто мимо проходил». Кривляния живого мертвеца через секунду сошли на нет, и морда его лица приняла обычное выражение. Впрочем, от этого она не становилась менее уродливой. Вампир оперся на черенок от лопаты и сказал.

- Как я уже говорил, вдвоем мы тут управимся минимум за час, максимум за два. В одиночку я тут до Геены копаться буду. А мы не можем потратить столько времени, на какую-то ерунду. Сейчас не тот случай, чтобы играть в разделение труда мой фараон. Пожалуйста, о божественный, возьми лопату и присоединись к недостойной черни в яме. Твой раб будет очень признателен.

Шмидт вернулся к своей работе напоследок бросив.

- А по завершении работы, я вспомню где я видел ключи последний раз. Тогда мы погрузим трупы в машину, и наконец то свалим с этой стройки.

Three blind mice. Three blind mice.
See how they run. See how they run.
They all ran after the farmer's wife,
Who cut off their tails with a carving knife,
Did you ever see such a sight in your life,
As three blind mice.

Три храбрых слепых мышонка, ну и еще одна не менее храбрая змея продолжили свое путешествие по разлагающимся внутренностям некогда «живого», жилого дома. Еще несколько лет назад это место было согрето человеческим теплом, но сейчас в нем собрались лишь проклятые проклятьем Темного Отца. Надо же, совсем как трупные черви. Прокаженного из Константинополя не подвела хорошая память, натренированная за годы академической работы. Олег сообразил, что поворот, вел на выход – к подъездной двери, через которую он по понятным причинам решил не ходить.

К счастью для Сородичей, пол под ногами не был так обильно усыпан строительным мусором и отходами человеческой жизнедеятельности, поэтому они могли передвигаться, не издавая лишнего шума. Типовая старая, типовая планировка тонко намекала на то, что где-то рядом, чуть впереди находится лестница, ведущая на второй этаж. Серые Прислужники носферату, видимо частично оправились от пережитого шока и даже затеяли какую-то игру. Что и следовало ожидать от животных. Их разум не старается запоминать всякие не нужные и неприятные факты. Хотя это поправимо путем умелой дрессировки. В любом случае некоторым смертным следовало бы взять с них пример. В коридоре сильно чувствовался сквозняк, да и завывал он собственно не хуже тени отца Гамлета. Эти завывания не упокоенной души, перекликались с каким-то невнятным шумом. Точно определить кто был источником данного звука сразу, не получилось. Одна Олег смоге ощутить вибрацию потолочных перекрытий. Слава богу, что уродливые Канализационные Крысы обладают довольно приличным слухом. На втором этаже кто-то торопливо ходил. Видимо аборигены, не догадываются о вторжении. Либо делают вид, что не о чем не догадываются. Паранойя, присущая любому из немертвых, окутала Шмидта своими холодными лапками. Почему-то, ему показалось что все это, очень похоже на ловушку. Может быть там, на втором этаже какой-то гуль или лопатоголовый, и что, когда они поднимутся на верх, капкан захлопнется. Что если Шабаш подготовился к возможной контратаке со стороны Камарильи. Черт возьми. Такие мысли только помешают делу, нужно гнать их прочь. Нет смысла загадывать на перед, пока не узнаешь наверняка. Раз уж Прокажённые подписались, на сие предприятие, то следует дождаться хотя бы антракта.

Перед тем как подниматься по лестнице, Олег решил узнать, что издает странные звуки в конце коридора. Переключив указку на желтый цвет, вампир дал сигнал Сородичам и прокрался по коридору. По дороге, носферату вглядывался в сумрак заброшенного здания, пытаясь высмотреть возможные оккультные знаки. Если Меч Каина и вправду обосновался здесь, то возможно они оставили своим метки? Еще одной причиной, любопытства Канализационный Крысы к наскальной живописи заброшенного дома была осторожность. Кто знает, может быть оппоненты установили в своем лежбище магическую сигнализацию. Если это так, то приятная жизнь камарильцев и их союзников сильно осложнится. Шмидт подошел к лестнице и осмотрелся.

Перед глазами мелькало складское помещение, а за спиной были слышны лишь звуки бьющегося стекла. Стекла, ах да, он же опрокинул пару ящиков, по пути. Насрать, кого они в обще заботят. В кармане зазвонил телефон.

«Oi! Oi! Oi! Oi!
See me ride out of the sunset, on your colour TV screen
Out for all that I can get, if you know what I mean
Women to the left of me, women to the right
Ain't got no gun, ain't got no knife
Don't you start no fight!
Cause I'm
T.N.T. I'm dynamite
T.N.T. and I'll win the fight
T.N.T. I'm a power load
T.N.T. watch me explode!”

Какого хрена? Кому он там в обще понадобился?! Потеряв концентрацию, Стигма плохо вписался в поворот, вмазавшись в стену. Твою мать. Не останавливаться. На звонок он сейчас отвечать не собирался. А даже если бы ответил, то послал бы звонившего, очень на три веселых буквы. Не сбавляя скорости, Тони выносит дверь. На его счастье она не заперта. Динамик телефона продолжает изрыгать трэк AC/DC.

«I'm dirty, mean and mighty unclean, I'm a wanted man
Public enemy number one, understand
So lock up your daughter and lock up your wife
Lock up your back door and run for your life
The man is back in town, so don't you mess me 'round
Cause I'm
T.N.T. I'm dynamite
T.N.T. and I'll win the fight
T.N.T. I'm a power load
T.N.T. watch me explode
T.N.T. oi, oi, oi
T.N.T. oi, oi, oi
T.N.T. oi, oi, oi
T.N.T. oi, oi, oi»

Он не успел. Байкер вывалился на улицу как раз в тот момент, когда барменша сделала свой успешный выстрел. Казалось бы, на этом все должно было закончиться, люди с такими ранами долго не живут. Но видимо убегающий, был живуч как таракан. Пулевое ранение его нисколько не смутило, и через пару секунд он уже свалил из зоны видимости. Отлично! Вот что случается, когда работа профессионала достается любителю. А ведь Тони знал, что этим, все и закончиться. Дерьмо! Если один из свидетелей уйдет, то все убийства, совершенные этой ночью, потеряют всякий смысл. «Идеальное» преступление сорвалось с резьбы и покатилось к ебеням. Заскрежетав зубами, новообращенный вампир помчался к тому месту, где пуля Леонор ужалила беглеца. Должны остаться какие-то следы. Мужчина истекает кровью, он не может уйти далеко. Призрачная надежда догнать паскуду еще была. Проклятый потомок Темного Отца, кое как освоился со своим новым, невероятно острым обонянием. По крайней мере от сумасшедшей палитры запахов города, голова больше не болела. Скорее инстинктивно, повинуясь подсказки внутреннего Зверя, Стигма начал принюхиваться. Проснувшееся изголодавшееся чудовище, спящее где-то глубоко в теле бывшего таксиста, почуяло кровь сбежавшей жертвы.

Все-таки нельзя не отметить одну из отличительных особенностей доктора Брюса. Ему выпало быть не таким как все. Нет, я не имею тот факт, что жизнь сделала его уродливым клыкастым монстром, покрытым странной слизью. Ну это конечно тоже следует принять во внимание, но я все же говорю о том, что было с ним еще в его смертной жизни. Активное участие матери в развитии ребенка, генно модифицированные продукты, мутация белка, или влияние солнечной радиации, черт его знает, в чем была причина, но суть в том, что интеллект бывшего судмедэксперта на голову или две, превосходил средне статистические показатели мозговитости рядовых обывателей Соединенных Штатов Америки. На его фоне они объективно говоря смотрелись посредственной серостью. Да, Уэлэн был одаренным человеком. При желании, ну и старании конечно же, он мог бы реализовать себя во всем. Может быть, смог бы стать доктором физики. Преподавал бы в университете, делал бы научные открытия и жил бы вместе с эксцентричным Шелдоном Купером. Но так сложилось, что у будущего уродливого монстра, душа лежала к работе судмедэкспертом. Делать лоботомию трупу, вскрывать грудные клетки. И так далее. Странно не правда ли? Пустая трата такого потенциала. Но не будем об этом. Новые знания падали на благодатную почву. Мозг носферату впитывал их как губка. Конечно же, нельзя стать квалифицированным ремонтником за одну, не полную ночь. Но, все же, вампир сделал большой шаг вперед. Он точно знал, что ему нужно сделать и как. У него был четкий ориентир, осталось лишь воплотить его в жизнь.

Тоби не сразу отреагировал на убедительную просьбу Уэлэна, по причине того, что он уснул на рабочем месте. Громко храпел и пускал слюни на свою джинсовую жилетку с нашивками. Когда парень все-таки пробудился, он еще минут пять соображал, что от него в обще хотят. Когда информация дошла до любителя трэш металла, тот выругался витиеватым много этажным матом, но все-таки выполнил просьбу. Администратор пересчитал количество листов, затем сказал.

- Два доллара. Папка нужна?

И все же, с расчетом времени, молодой носферату просчитался. Нет, конечно же он мог бы уложиться в заданные временные рамки, если бы пошел по самому короткому пути, не петляя в узких переулках и прячась от возможных свидетелей среди живых, ну может быть возможных не мертвых Сородичей. Хотя несмотря на понимание, опасности явления своего прекрасного лика обществу, Уэлэн все-таки попытал счастья с «коротким путем». Правда далеко уйти у него по этой дорожке все равно не получилось. Едва бывший судмедэксперт отошел от заброшенной станции метрополитена, неприятности сами его нашли. Доктор Брюс двигался по улице, стараясь держаться в тенях и не попадать по прямой свет уличных фонарей. По дороге, редко, да и встречались прохожие. На счастье, кровососа эти полуночники либо шли по противоположной стороне улицы, либо не двигались ему навстречу. И чего им только не спиться в столь поздний час. Черт их знает. Ммм, вы спросите где же обещанные неприятности? Они как раз будут…вот сейчас. Где-то позади раздался громкий звук мотора, фигура вампира попадает в свет автомобильных фар. Черный джип вываливается на тротуар, кенгурятник с силой врезается в вампира сбивая его с ног. По инерции Уэлэн пропахивает брюхом несколько метров. Если бы машина, вот так вот врезалась в живого человека, все могло бы закончиться плачевно. К счастью для доктора Брюса, он был уже мертв ну по крайней мере не был живым, довольно продолжительное время. В черепушке носферату крутился лишь один вопрос, «какого хера?!». Придя в себя, он слышит громкую музыку, если частушки белых мальчиков, играющих в черных бандитов можно назвать музыкой, и смех людей, что сидели в машине. Кроме безудержного ржача, они успевали переговариваться между собой. По говору, Уэлэн понял, что это какие-то санные подростки. Когда ходячий мертвец начал пониматься с колен, желая разверзнуть на головы своих обидчиков все кары Египетские, машина стремительно дала задний ход. Пассажирское окно открылось – в вампира запустили пластиковым стаканом с молочным коктейлем. Увернуться не получилось. Сраная белая субстанция заляпала всю одежду.

- Не лезь под колеса бомжара! – машина дала по газам и умчалась прочь.

После этого инцидента в груди осталось очень неприятное чувство. Вампиру неожиданно вспомнился телевизионный репортаж, что он видел еще в той, другой смертной жизни. Богатенькие беленькие засранцы, устроили для себя игру. Они разъезжали по бедным спальным районам и сбивали людей. Нет, не на полной скорости. Хулиганы хотели лишь пошутить над своими несчастными жертвами. Но машина – транспортное средство повышенной опасности. Один из сбитых ими людей, выпал в кому. Другие отделались гематомами и переломами. Почем убеков не нашли? Расследование замяли. Этих тварей спасли тугие кошельки их родителей. Видимо сейчас они снова вышли на охоту, вновь колеся по улицам города на тачке, подаренной кому-то из них на его шестнадцатилетние.



Наученный горьким жизненным опытом и доводами здравого смысла, носферату сошел с прямого быстрого пути и двинулся к своей цели окольными путями, затерявшись в лабиринтах каменных коробок. В итоге, он добрался до магазина ровно через тридцать пять минут и двадцать секунд. Хуевая неоновая вывеска Джэкс, сейчас была выключена. На двери весела большая табличка «ЗАКРЫТО». Мужской шопинг начинается.

Каким-то невероятным и не объяснимыми для Олега образом, в его кулаке материализовался кастет. Сам же носферату, готов был поклясться в том, что он не доставал его из кармана, с того самого момента как драка на пустыре закончились и вампиры начали закапывать трупы. Определённо Сородич, столкнулся с чем-то паранормальным. Что же это могло быть, злой дух что всунул в руку вампира оружие? Или у кастета появилось собственное самосознание из-за такого что он зарядился энергией насилия сверх всякой меры? Скорее всего мы некогда об этом точно не узнаем. А может быть тут не было ничего паранормального, ведь сознание живого мертвеца, могло играть с ним очень злую шутку, подавая не четкие, но тревожные звоночки провалов в памяти. Так или иначе, хорошо, что не весть какими боком, оказавшийся в руке носферату кастет не заехал Жоре в затылок. Так бы двери Вальхаллы, хотя может быть и врата Хельхейма открылись бы для него раньше положенного срока. Шмидт цокнул языком, удивленно переводя взгляд с кастета, который сам прыгнул ему в руку, на Жору. Оставив попытки понять, что сейчас только что произошло, Прокаженный убрал оружие во внутренний карман многострадальной куртки, и на всякий случай застегнул молнию. Так не убежит, справедливо рассудил он. А несчастный смертный, ну болевой шок — это совершенно не то, на что-то рассчитывал Канализационная Крыса, но что поделать. Прокаженный обыскал не туловище пленника, затем зачем-то оторвал приличный кусок ткани от его одежды, кой потом спрятал в карман.

Дотащив слабо стонущего Жору до машины, Олег помог Александру поместить в машину трупы, а потом и Жору. Благо машина на самом деле оказалась вместительной.

- Дерьмо случается. – хмуро сказал ходячий мертвец, пожав плечами. – У нас есть еще немного времени. Нужно собрать гильзы и другие возможные улики. Я этим займусь. Ты яму еще землей можешь немного присыпать?

Подняв фонарь, выроненный Наблюдателем, Шмидт бегло прочесал ключевые точки пустыря, на котором имело место быть ночное безумие и старое доброе ультронасилие.

Кивнув, носферату принял из рук Эрнеста блокнот и ручку. Сняв колпачок с ручки, он приступил к работе, как можно подробнее описав дорогу до того самого двора где он припарковал машину Жоры. Телефон под корнями крупного тополя. Слегка присыпан землей, так что искать нужно тщательно. Закончив описательную часть, на другой стороне листочка Олег быстро набросал карту, в лучших традициях Сергея Ивановича Зеленского. Гляди, у талантливого живописца появились и первые последователи. Возможно это направление, перерастет в целую изобразительную школу. И всякие мерзкие Тореадоры, будут томно вздыхать, глядя на такую красоту где-то во Франции или Соединённых Штатах Америки. Закончив свою работу, прокаженный тщательно вытер ручку. Затем протянул хозяину убежища блокнот и письменную принадлежность.

- Тогда буду ждать результаты. Быть может, смогу помочь чем ни будь еще.

По лицу, сформированному личиной, было ясно видно, что Канализационная Крыса хотел еще что-то сказать. Точнее обратиться с просьбой. Но видимо благоразумно решил помолчать, пока Эрнест и Александр выясняли деловые отношения.

С копированием внешности Зелинского, у носферату как-то сразу не заладилось. Наверное, в голове потомка Темного Отца, засел образ этого смертного человека, постоянно предлагающего попить чайку, покушать сухариков и выкурить сигаретку. На все попытки отказаться, он лишь добродушно улыбался и как заведённая шарманка, повторял уже до дыр затертые фразы. Собственно, поэтому Олег никак и не мог сосредоточиться на его внешнем облике. В итоге у него получилось что-то уродливое и мало похожие на Сергея Ивановича. Шедевр современного абстракционизма, что родил сегодня вечером прислужник Эрнеста, пришлось использовать не по назначению – как карту. Слава богу идти было не далеко, хватило бы даже короткого устного описания. А то если бы их путь лежал, через несколько дворов, точно бы потерялись, как пить дать. Нет, Олег не страдал топографическим кретинизмом, но плохие карты ввергали его в грусть и апатию. Во круг вампиров тянулись унылые урбанистические пейзажи городской окраины. Оказывается, и в меру прилизанном Старограде, попадаются злачные места. Видимо на все не хватает пожертвований сильных мира сего. Спустя короткие 8-10 минут, Сородичи подошли к указанному на карте перекрестку и вышли к указанной стройплощадке. Среди непередаваемого пейзажа строй-объекта, Шмидт смог различить вялый источник света. Если бы почетный «ночной бздун» не двигал бы постоянно фонарем, его бы и не заметили. Как это обычно и бывает, по ходу дела начали всплывать новые факты. Прокаженному слабо верилось в то, что прислужник приютившего их Сородича, вот так просто проходил здесь мимо. Его воображение уже рисовало как любитель чая, крадется в ночи, среди цементных блоков и торчащей арматуры. Видимо, в этих новых обстоятельствах, его план – выдать финт ушами с внешностью Зеленского, накрылся медным тазом. Что ж, придется думать на ходу. Единственном плюсом, сложившейся ситуации было то, что сюда бы вряд ли забредут случайные свидетели. На вопрос Змея, Канализационная Крыса тихо ответил.

- Я могу сходить вперед и посмотреть, что там творится. Сколько их и что из себя представляют. Что бы не лесть голой жопой на амбразуру. Идеи у меня были, но видимо толку с них не будет. Хм, что делать если найдем…хм, если наш друг не наврал нам и в других деталях этого дела, эти люди сначала начнут стрелять, а потом уже задавать вопросы. Значит, отправим их на другой берег Стикса.

Носферату прищурился и внимательно посмотрел на своего компаньона.

- Что ты имеешь в виду?

Олегу как-то сразу не понравилось, то подобие улыбки, которые выдавил из себя Змей. Лицо прокаженного странно сморщилось, от чего его морда стала еще уродливей. Видимо он попытался изобразить на своем лице изрядную долю скепсиса. В прочем, в отличие от подземелий носферату поверхность, это благодатное поле для развития всяких странных отклонений. Хотя, быть может Сетит умеет разговаривать с мертвыми? В конце концов, демон с ослиной головой, к которому Александр неровно дышит, ведь тоже имел какое-то отношение ко смерти. Шмидт не был силен в теологических пристрастиях последователей Сета, а уж тем более в их странных и пугающих силах.

- И как ты собираешься их транспортировать? На своем горбу тащить? Я со жмуром подмышкой, по улицам бегать не хочу. А от машины, на мой взгляд лучше избавится - перегнать в другой район.

Легкие Прокаженного горели огнем. Он понял, что это конец, он не смог сдержаться. Сейчас он уйдет на дно, туда откуда не возвращаются. А его место займет безумное чудовище, ведомое лишь инстинктами и неутолимой жаждой крови. И когда молодой носферату уже почти перестал бороться, стеклянная преграда исчезла. Быстрее, быстрее черт возьми! Сознание Олега возвращалось в реальный мир. Взгляд Шмидта постепенно становился осознанным. А-а-а. Что…Последний глоток принес боль, ужас неизбежности. То, что почувствовала жертва перед смертью. Разум вампира прояснился, Зверь отступил. Неужели он испугался? Сейчас Олег стоял на коленях. Его переполняла чувство наполненности, завершенности. Будто он стал незавершенным пазлом, последний кусочек которого наконец-то нашелся. Пьянящие чувство. К сожалению, оно покинет Шмидта очень быстро. Пробитый кувшин, невозможно наполнить полностью. Такова судьба каждого немертвого потомка Темного Отца. Что-то стекает по подбородку Прокаженного. В своей клыкастой пасти носферату чувствовал кусочки плоти, осколки кости и частички хрящей. Что он сделал? Бойня, он чувствует смерть на своих руках. Из открытой пасти срываются слюни. Надо облезать руки. Надо все забрать. Усилием воли Олег одергивает себя. Осознание происходящего вернулось. Замелькали кадры, бойни на окраине города. Шмидт почувствовал укол совести. Укол, этот слишком мягкое слово. Его просто на просто насадили на пику. За совестью пришёл стыд, затем раскаяние и ужас от содеянного. Нет! Он не ради этого прибыл в этот Город. Нет. Его уродство…его уродство лишь внешность. Он не монстр, он не чудовище! У него есть цель! Почему, почему все так пошло? Ответ был прост. Ты был слаб. Ты поддался, не смог удержать контроль. Это была лишь твоя ошибка, ты должен нести за нее ответственность…и извлечь урок. Пошевелившись Шмидт почувствовал боль в боку. Рана никуда не делась. Черт, да его чуть не разделали как свинью. Вампир обратил бы больше внимания своим повреждением, если бы не одно обстоятельство. Его словно ударило, током. То странное существо, которое он видел перед тем как сорвался в безумие. Это не ведение, оно реально. И оно перед ним. Существо, с градацией гигантской анаконды зависло между ним и Александром. Это его испугался Зверь? Кто же, предстал перед Сородичами, этой ночью, неужели сам Дьявол? До носферату не сразу дошел смысл слов этого существа. Не может быть. Этого просто не может быть. Мысли в голове Прокаженного неистово забегали, словно тараканы. А он так и остался стоять на коленях. Еще плохо контролируя свое тело, носферату начал говорить. Он что-то прошептал, затем уже сказал фразу достаточно громко. Вот только говорил вампир не на привычном русском языке, а на каком-то похожем на него диалекте.

1) «У нас есть сила. Физически мы по сравнению со смертными - как волки среди овец. Так почему же мы прячемся от них? Почему придерживаемся политики Маскарада? Начнем с истории. Обещаю не утомлять тебя долгими и бесцельными экскурсами. Смертных было мало - во всем мире их, пожалуй, было меньше, чем сегодня в каком-нибудь крупном метрополисе. Вампиры бродили открыто, не заботясь о том, что о них шептали смертные. Всей этой благодати пришёл конец во времена Инквизиции. До этого большинство вампиров если и не поощряло, то и не враждовало с Церковью - она усмиряла смертных, делая из них послушных овечек. Инквизиция начиналась вполне невинно для нас - одни смертные сжигали других смертных - да ещё и во имя Господа! Большая часть Инквизиции ничем другим и не стала заниматься, но было достаточно людей, которые увидели слишком много обескровленных трупов на улицах городов. Четырнадцатое столетие увидело Последнюю Смерть многих из нас. Как это ни удивительно, но собранной и приготовленной кучки смертных часто хватало, чтобы закончить существование потомка Каина. Они несли потери. Но они были фанатиками и умирали легко, зная, что их душам обеспечено место в Раю. Соотношение сил было в их пользу уже тогда. Они теряли десять своих за одного из нас - но нас было один на тысячу их. За то столетие вампиры, жившие открыто, были вынуждены сменить образ жизни. Самые приспособленные - вот кто выживает, а не самые сильные. И самые приспособленные были те, кто смог адаптироваться. Жить в тени, не обращая на себя внимания смертных - они научились этому. Возможно, вампиры и могли бы, создав единый фронт, дать отпор смертным и вечно править миром, как считают некоторые. Но потомки Каина всегда разобщены - даже внутри кланов идут интриги, а смертные были сплочены в борьбе против таких же хищников, как львы или волки. Что же сегодня? Индустриальная Революция, лекарства, хорошая пища и многое другое - все это привело к тому, что количество смертных увеличилось в сотни раз, а нас лишь в три-четыре раза больше, чем в Темные Века. Разумеется, меры предосторожности приняты. Соответствующие правительственные службы инфильтрированы. Желтая пресса печатает бредовые статьи про вампиров, которым никто не верит. Писательницы пишут дешевые книжонки с клыкастыми смазливыми мальчиками на обложках для прыщавых школьниц, а психологи читают лекции о маньяках-убийцах с вампирическим modus operandi. И тем не менее, хватит одного придурка, который расскажет о вампирах на телевидении, и если ему поверит достаточное количество людей, перспективы будут далеко не радужными. Через две недели они будут знать о нас все. Тот факт, что наши тела мертвы ещё не делает нас нечувствительными к боли. Ещё через две недели из предположительно 40.000 вампиров, существующих сегодня, останется около пятисот. Не тебя, ни меня среди них не будет, мой мальчик».

2) «Запомни сразу - никто тебе лично ничего в Камарилле, ничего не должен. Тебе никто не обязан помогать и давать мудрые советы. Большинство из нас - жуткие эгоисты - другие не выживают. С другой стороны, ты тоже ничего никому не должен... ну почти не должен - за исключением пары вещей. Всего лишь соблюдать несколько простых традиций, соблюдать правила вежливости и следовать здравому смыслу. Начнем с самого важного - шести традиций, на которых Камарилла и держится.

Итак, традиция первая и самая важная - Маскарад. Мы не оставляем слишком много обескровленных трупов, не рассказываем журналистам о нашем существовании, не попадаемся на видеокамеры и в руки врачам. Параллельно с этим те из нас, кто обладают влиянием в делах смертных, выставляют саму идею вампиризма лишь удачным литературным приемом, фантазией, которая не существует в этот век науки и рационального мышления. Что происходит с теми из нас, кто нарушает эту Традицию? Скажем так, они недолго остаются вампирами.

Вторая Традиция: Домен. Твой домен – твоя забота. Все другие должны уважать тебя, пока находятся в нем. Никто не может перечить твоему слову в твоем домене. И так далее. С наступлением века Индустрии понятие домена расширилось - теперь мы говорим об отдельных индустриях как о специфических доменах. Это открыло возможности для пересечения доменов. Например, один вампир держит контроль над сетью супермаркетов города, а другой властвует над территорией, на которой расположен один из супермаркетов - конфликта не избежать, особенно если оспариваемая часть представляет серьезный финансовый интерес. В нашем городе, есть несколько вампиров владеющих собственными доменами. Твой скромный слуга, в их числе мой мальчик. Чуть погодя, я расскажу тебе и о остальных. Зачем это важно? Владелец домена, вправе устанавливать в нем свои правила. И если ты их нарушишь, придется столкнутся с весомыми последствиями. Что самое важное, главным землевладельцем города, в любом городе является Князь. Точнее он контролирует всю, поверхность.

Третья Традиция: Потомство. Звучит она так - Ты можешь создавать ещё одного вампира только с разрешения своего старейшины. Если ты создашь одного из нас без разрешения, ты и твоё дитя будете уничтожены. Что это означает - Убивать смертных - одно дело. Никто против этого не возражает. Создавать новых вампиров - другое дело. За это карают жестоко. Чем мешает Маскараду ещё один вампир? Самим фактом своего существования. В отличие от смертных - коммунальных всеядных, вампиры по натуре - одиночки и хищники. Добавьте к этому тот факт, что наши ресурсы ограничены, мы живем в постоянном страхе того, что однажды люди восстанут против нас - становится понятно, почему лучше быть чересчур осторожными. Я виду в твоих глазах логичный вопрос мой мальчик. Почему, тогда тебя оставили в живых? В любом правиле есть исключения. Особенно когда в дело вступает кто-то вроде Серого Лорда. У нашего теперешнего Князя и Него, очень сложные и запутанные отношения. И Серый Лорд обладает определенным влиянием. Почему, я расскажу чуть позже. Ну еще нужно принять тот факт, что наш Клан славного города Вэйнхила, не бросает сирот на произвол судьбы. Особенно в эти Ночи.

Четвертая Традиция: Ответственность. Как это звучит - Те, кого ты создаешь - твои Дети. До тех пор, пока ты не отпустишь их, ты командуешь ими во всем. Их грехи лежат на тебе. Что это означает – "Мы в ответе за тех, кого мы приручаем." Киплинг? Нет, ему и так слишком много приписывают. Антуан де-Сент Экзюпери. Дело в том, что пока Дитя находится под опекой Сира, то за любое нарушение Традиций Дитем наказан будет Сир. Можно сравнить это с законами смертных, где родители несут наказание за поступки ребёнка. Но если у смертных дело ограничивается штрафом, у нас все куда серьезнее. Имей в виду, что я заявил о своем праве на усыновление. Формально, теперь я являюсь твоим сиром. И все ответственность за твои ошибки, будет лежать на мне. Помни об этом. Продолжим дальше.

Пятая Традиция: Гостеприимство. Она звучит так - Уважай домен другого. Когда прибываешь в чужой город, представься тому, кто правит там. Без слов принятия ты ничто. Что это означает? В течении трех ночей после прибытия в новый домен (город) тебе следует представиться его хозяину и получить разрешение на дальнейшее пребывание. На практике суетиться по этому поводу лучше сразу по прибытии или даже до этого, договорившись о встрече заранее - Князья не обладают всем временем мира, и не собираются менять свои планы для того, чтобы поприветствовать каждого новоприбывшего неоната. К счастью для тебя, мой мальчик ты обладаешь временным статусом «признанного». Он весит на волоске и дышит постным маслом, но это все равно титул. Не дать, не взять ты уже не просто дырка от бублика. Не безродный или не слабо кровный.

Шестая Традиция: Уничтожение. Как это звучит - Тебе запрещено уничтожать других твоего рода. Право на уничтожение принадлежит лишь старейшему. Только старейший из вас может начинать кровавую охоту. Здесь есть несколько моментов, о каждом из которых я расскажу поподробнее. Во-первых, если тебе попался в руки враг - вампир и член Камариллы, ты можешь пытать его, снять с него кожу, ввести в торпор - но тебе запрещено убивать его. Принцип "Не пойман - не вор», разумеется, в силе. Вторая же часть Традиции заключается в самом обряде Кровавой Охоты, а также в праве её начинать. Кровавая Охота - обряд, в ходе которого Князь называет имя вампира, который объявляется вне закона в этом городе - любой может его убить - если найдёт, конечно. Обычно требуется, чтобы вампира доставили Князю - но сам факт начатия Кровавой Охоты означает, что Князю все равно, в каком состоянии ему доставят объект охоты - живым, в торпоре или в виде горстки пыли. По чему же, наш Князь, не объявляет охоту, на вампира, давшего восхождение тебе? Здесь все сложно. Я думаю, что Князь, не хочет выносить сор дома. Поэтому любая информация о деятельности этого ренегата замалчивается. Возможно Князь опасается того, что Внутренний Круг, поставит под вопрос благонадёжность его правления. Ублюдка очень сложно поймать. Он совершал свои преступления под носом у Шерифа долгое время. А раз так, то он очень крут. Не думаю, что толпа вампиров, сбежавшаяся со всего восточного побережья США, ради «диаблери», сильно помогут в уничтожении такого ловкача. Это лишь дестабилизирует ситуацию в городе, в котором и так, уже слишком много вампиров. Так что Кровавая Охота будет последнем средством».

3) «Чтo тaкoe Шaбaш? Сeктa вaмпирoв, враждебная Кaмaриллe. Ориентирована в первую очередь нa вoeнныe дeйствия прoтив свoих oппoнeнтoв и минимaльный кoнтрoль смeртных. Сборище фaнaтикoв и сaдистoв. Самая ближайшая аналогия из мира смертных - исламский терроризм. Кто не с нами, тот под нами. Oснoвныe принципы, кoтoрыe дeклaрируeт Шaбaш. Свoбoдa oт тирaнии Стaрeйшин. Свящeннaя вoйнa прoтив Стaрeйшин и их прислужникoв - Кaмaриллы. Свoбoдa, рaвeнствo и брaтствo. Свoбoдa - ни oдин члeн Шaбaшa нe мoжeт прямo прикaзaть другoму чтo-тo сдeлaть. Рaвeнствo - всe члeны Шaбaшa рaвны мeжду сoбoй. Брaтствo - всe члeны Шaбaшa лoяльны друг другу, чтo пoддeрживaeтся спeциaльными ритуaлaми, сильнo смaхивaющими нa Узы Крoви. Прeвoсхoдствo вaмпирoв нaд смeртными - бoльшинствo вaмпирoв Шaбaшa oтрицают нoрмы мoрaли, принятыe в oбщeствe смeртных, и чтoбы сдeржaть свoeгo Звeря в уздe, принимают чуждые смертным нoрмы мoрaли. А теперь моя трaктoвкa этих философских принципов. Свoбoдa oт тирaнии Стaрeйших. В Шaбaшe eсть свoи титулы, oзнaчaющиe стaтус. Высший эшeлoн Шaбaшa сoстoит из вaмпирoв, рoдившихся дaлeкo нe в этoм стoлeтии. Брататься с молодняком они не будут. Свящeннaя вoйнa - Дa. Причeм пoстoяннaя. Стычки с Кaмaриллoй, с Джoвaнни и Сeтитaми, с вeрвoльфaми, с кeм угoднo - дoвoльнo рeгулярнaя вeщь в жизни мoлoдoгo члeнa Шaбaшa. Тeкучкa у них бoльшaя в таких условиях. Свoбoдa - дa, ни oдин члeн Шaбaшa нe мoжeт прикaзaть другoму чтo-либo сдeлaть. С другoй стoрoны, вaмпиры, oткaзaвшиeся oкaзaть услугу влиятeльнoму члeну Шaбaшa дoлгo нe живут. Рaвeнствo - хa! В Шaбaшe eсть свoe рaздeлeниe нa титулы - тoлькo oни пoзaимствoвaли их нe у двoрянствa, a у церкви. Гoрoдoм прaвит aрхиeпискoп, и eгo прикaзы, прошу прощения, сoвeты испoлняются кудa тщательнее, чeм сoвeты мнoгих Князей Кaмaриллы. Брaтствo - ну, ритуaлы штукa нeнaдeжнaя. Tвoй лучший друг в Шaбaшe впoлнe вoзмoжнo, нe испытывaeт к тeбe никaких сильных чувств пoд вoздeйствиeм ритуaлa, a ты в нeгo влюблeн дo бeзумия и гoтoв жизнь oтдaть».

4) «А теперь, мой мальчик, давай поговорим о том, почему наш город «особенный». Видишь ли, у того плачевного, для Сородичей, 14 века были свои последствия. Восстание Анархов, создание Шабаша. И так далее. Времена географических открытий изменили ситуацию в мире. Белая Башня предпочла обосноваться в Европе, не видя потенциала в новом континенте. И зря. А вот свободные мертвецы, фантики Шабаша, отправились на встречу новой жизни. А еще, в новый свет отправились редкие, древние вампиры, избегавшие вступления в Камарилу. И так получилось, что некоторые из них осели, в нашем славном городе. И надо сказать, они были сильны настолько, чтобы защитить свои новые владения от бродячих бригад Анархов и стай Шабаша. Но к сожалению, расширить свои границы не смогли. А может быть, были просто в этом небыли заинтересованы. Что то привлекло их, именно в этом месте. Кто знает, может быть на нашем городе и правда Свет сошелся клином. Со временем, свободные мертвецы признали их авторитет и право на свои домены. А Шабаш, он не мог навалится на город единым фронтом. В то время, стаи активно грызли глотки друг другу из-за своих внутренних интриг. Да и людей, в Америке того времени, было не так много, как сейчас. Это тоже сыграло большую роль, тогда. Не хватило бы ресурсов, на полномасштабную войну. Время шло, население росло. Кaмaриллa наконец – то пробудилась от сна и обратила свой взор на новый свет. Восточное побережье, перешло, под контроль Белой Башни. Даже выбили Шабаш из Нью-Йорка! Настала очередь Вэйнхила. Неожиданно, для Камариллы, с ним возникла проблема. Взять его нахрапом не удалось, и после недолго противостояния, Белая Башня решила купить вампиров, обладающих доменами в нашем городе. «Предложить» каждому из них, особый почетный Статус. И особый Статус для всего Города, что не мало важно. В отличие от других городов, нельзя сказать, что в Вэйнхиле царит абсолютная Княжеская власть. Скорее ограниченная Монархия, где отдельные могущественные вампиры могут влиять на его решение. Скажу больше, не все князи приживались на этом месте. Естественно Камарилла рассматривает его как «сложный и не удобный» город в котором нужно навести порядок, но пока ничего сделать не может. Хе хе хе. Сегодняшний Князь, закрепился здесь не так уж и давно и видимо нашел точки соприкосновения с местной аристократией. Де факто, эти вампиры признают его власть, как верховного правителя и властителя всего города, де юро, создав объединённый фронт они могут заставить князя пересмотреть какое-либо решение".

5) «Официально Белая Башня, не признает, что патриархи существуют. Считается, что они существовали когда то, в незапамятные времена, но к нашим Ночам, они уже вымерли. Шабаш же, наоборот, открыто признает их существование. Более того, они верят в то, что согласно пророчеству, однажды они пробудиться что бы сожрать всех своих потомков и наступит судный день. Геена. Может показаться, что Шабаш стремится к благородной цели. Правда добивается её из рук вон плохо и кривожопо. На самом деле, верхи Шабаша стремятся лишь заполучить больше власти, и ничего больше. Кто прав, а кто нет…покажет время. Впрочем, в эти ночи, байки про судный день становятся все реальней и реальней. Ты же помнишь, как я, в первую нашу встречу рассказывал тебе о Никтуку? Нам раз за разом говорят, что они очень древние и ужасные. Разве это не чудесно? Есть еще кто-то, кто более уродлив, чем мы. Говорят, что Никтуку умеют так хорошо скрываться, что их никто никогда не видел, даже Носферату. И мы должны верить в них потому, что никто не может доказать, что они действительно существуют. Чудесно, не правда ли? Мы все скрываемся под землей из-за историй о Никтуку, которые нам рассказывают снова и снова. Может быть они существую. А может быть и нет. В любом случае, ты этого не узнаешь пока не встретишься с ними лично».

6)«Поговорим о нашем Клане, мой мальчик. Наверное, ты слабо себе представляешь, кто на каком вершке сидит. Начнем с того, что последние несколько лет, я являюсь «благородным». То есть представляю нашу замечательную канализационную семью в Городе. Согласно, нашим традициям, я не нахожусь на этой должности постоянно. Твой «обвинитель» Харви Дент, обладает «особым» статусом. Что-то вроде, официальной оппозиции правящему благородному. Если мои решения в управлении нашей семьей, признают ошибочными, то именно он займет мое место, а я перейду в разряд оппозиции. Такое уже случалось. Мы как республиканцы и демократы. Именно мы решаем, оперативно решаем большую часть проблем. Глава Клана является лишь декоративной фигурой. Послушным оратором, объявляющую официальную волю всего Клана принадлежащему к нашему городу и маленьких городов спутников. Серый Лорд – Старейшина, глубоко вонзивший зубы в политику на уровне всей Камарильи. Он обладает огромным влиянием, но как правило не вмешивается в локальные проблемы, которыми собственно занимаемся мы. Но, по факту его решения, не подлежат обжалованию».
__________________________________________________________________________________________________________________________________________________________________



8000 тонн мусорных отходов в день и несколько тысяч грузовиков с мусором ежедневно. Такова цена за комфортное проживание людей, для всего остального мира. Открытая в 1948 году, свалка бытовых и коммерческих отходов Фреш Киллз, со временем превратилась в один из крупнейших проектов в мировой истории и в конце концов превзошла (по объему) Великую Китайскую стену, став самым большим творением человеческих рук. Кажется, что весь этот мусор тянется от одной линии горизонта до другой. Никто здесь и не обратит внимания на один подозрительный большой черный мешок, который обычно используется для перевозки мертвых тел. Вот только сейчас в нем был не бездыханная разлагающаяся оболочка, а всамделишный вампир, который вот-вот должен был выкопаться из кучи отходов, с заходом солнца. Пингвин отказался предоставить новообращенному вампиру комфортное убежище со шлюхами, джакузи и биде, справедливо рассудив, что настоящий носферату, коим несомненно являет Уэлэн, сам способен найти себе подходящие место для жилья. Но вампир все таки пожертвовал неонату, светонепроницаемый мешок для трупов и карту подземных городских коммуникаций, перед тем как вытолкнуть его из гнезда, на встречу взлету или свободному падению. Найти жилье, вот так сразу не получилось и пришлось переждать день на этой чертовой свалке.

Олег осторожно принял кружку с ежиком и поблагодарил щедрого хозяина. Чайная церемония настигла и его, какая досада. Мужчина тем временем передислоцировался на диванчик и стал внимательно наблюдать за вампирами. И что он так вылупился. Как в зоопарке. Будет очень забавно, если мужичонка на самом деле является гулем Эрнеста, и все это маскарадное представление, он рассматривает как шутку. В прочем, черт его разберет, этого механика. Может быть он и вправду ждет того, что бы Александр похвалил чай и все его старания. Крыса же, остался стоять, нянча в руках чашку с ежиком и разглядывая памятник православной культуры. Когда Сергей Иванович упомянул некого Александра, видимо теску славного сеттита, носферату цокнул языком. Неужто сам Князь снизойдёт до общения с ними? Интересно. Господи, какие еще сухарики? Уймись уже бес окаянный!

- Я воздержусь. Сергей Иванович, как называется эта икона?

Было бы очень неплохо, если бы Эрнест, освободился по быстрее. А то придется им куковать тут на яйцах, всю ночь, как пингвинам. А Сергей Иванович, наверняка вдруг вспомнит, что под одним из верстаков у него завалялся замечательный торт.

Двадцать с половиной грамм свинца и двадцать латуни, на всего один снаряд, на одну полю. Отливка, формовка, фриз, блиц контроль. Один патрон узнает вскоре свою роль. Винтовка Кристофера Робина смотрит на свою последнею цель. В дрожащих руках, мушка оружие пляшет как бразильская танцовщица на карнавале. Попадет он или промахнётся, он уже не важно. Жирный палец нажимает на курок. Громкий хлопок, отдача. Сил больше нет. Мир завертелся как аттракцион.

Поросенок отрывает маленькие глазки. Его взгляд упирается в дощатый потолок его родного дома. Мягкий матрас, чистое постельное белье. Как же не хочется вставать, вот бы погрузиться обратно в сон. Пятачок переворачивается на другой бок, к стенке, прячась от яркого солнышка, настойчиво бившего в окно. Но тут в стеклянную раму что ударяет. Еще, еще и еще. Кто то очень хочет видеть маленького поросёнка. Пятачок протирает глазки, неохотно вылезает из-под мягко одеяла. Он подходит к окну, подставляет табуреточку и взбирается на нее. Тем, кто пришел в гости утром, был никто иной как медвежонок Вини – Пух. Рядом с ним лежит коробка, перетянутая нарядной ленточкой. Маленький поросенок открывает окно.

- Привет Вини. Ты что так рано?

- Привет Пятачок. Да я вот так…всю ночь не спал, готовился и очень проголодался. У тебя нет лишнего горшочка меда?

- Кончено есть, я сейчас открою.

Поросенок одевает свой синий в клеточку комбинезон и сбегает на первый этаж, открывает входную дверь. Вини старательно вытирает лапы о коврик и входит. Стол накрыт, чайник вскипел, чай заварился. Вини столовой ложкой уплетает мед из горшочка. Поросенок, молча сидит и не притрагивается к чаю. Его мысли где-то далеко.

- Пяточек, что-то случилось?

- Мне приснился очень странный сон Вини.

- Да? Странные сны они такие. Хочешь рассказать.

Маленький поросенок барабанит пальчиками по столу. Он молчит минуту. На кухне слышно тиканье часов, да чавканье медвежонка. Но в друг Пяточек начинает говорить.

- Там был я, ты и Кристофер. А еще Город, аще мальчик, который искал свою потерянную сестру. А еще добрый монах…- поросенок неожиданно замолкает – А дальше, не помню. Что-то случилось.

Поросенок пытается вспомнить этот сон, но у него ничего не получается. Образы ускользают как песок, оставив лишь смутное призрачное воспоминание. Но и оно растворяется без следа.

- Со снами всегда так. Я вот свои никогда не помню. Ну это от того что у меня в голове опилки. Так что не расстраивайся. Вспомни какой сегодня день!
Лицо маленького поросенка просветлело.

- День рождение Кристофера!

- Вот именно! Ты же не забыл приготовить подарок?

- Конечно нет. – поросенок убегает куда-то в соседнею комнату и возвращается с
синенькой коробочкой и торжественно объявляет. – Вот он!

Игрушки смеются. Почему? Им просто весело, а на душе тепло. Медвежонок переводит взгляд на настенные часы.

- Нам пора выходить, если хотим прибыть на праздник первыми.

- Да, только посуду помою.

Все приготовление закончены. Дверь дома с табличкой «Посторонним В» надежно закрыта. Медвежонок и поросенок идут по прекрасному стоакровому лесу. Пух поет веселые чричалки и вопилки. Пятачок, подхватывает. Сегодня праздник у их лучшего друга. Наверное, жизнь прекрасна.



Куда же выстрелил детектив Виллимам?
Наклонитесь-ка поближе и я расскажу вам, друзья мои.

Ну охуеть теперь. Этот парень только что пытался разорвать глотку охраннику, зубами, а теперь задвигает темы - «давай не будем его убивать». Что у него в башке творится, совесть так неожиданно прорезалась или дерьмо в голову ударило? Тони очень не любил людей, которые касячут. Они даже не бесполезные, они на много хуже. Провалившись в дерьмо, они потащат остальных за собой. А недавний поступок менеджера, был глупым. В его защиту можно сказать, что в таком поведении ничего удивительного не было. У самого Стигмы конкретно ехала крыша, и его подельник или товарищ по несчастью, тоже борется, со всякой хуетой что лезет в мозг. Со зверем что сидит внутри и жаждет крови. Но, тем не менее.

Как думаете, позволит ли бывший преступник, отсидевший больше 15 лет в тюрьме, уйти свидетелю с места преступления, особенного после того, как он во всех деталях сумел рассмотреть их кривые вампирские хари? Вот я тоже так думаю. Тут дело уже не в человечности или сострадании, это уже профессиональная этика. Если бывшего солдата Фронта, против воли заставили штурмовать этот сраный склад, то он сделает все правильно. Стигма мотнул плечом, сбрасывая руку Бада.

- Я просто делаю за тебя, твою работу.

Железный лом взлетел и опустился на голову охранника, размозжив её как гнилую тыкву. Осколки черепа, мозг, кровь и глаза теперь были на полу. Но на складе был кто-то еще. Нельзя терять времени. Один из мартинов Стигмы по пути давит глазное яблоко. Тони бежит в глубь помещения. Впереди, между ящиками, мелькает какой-то силуэт. Кровь начинает закипать, пробуждая силу. В ногах, будто тугие пружины. А ну иди сюда, засранец.

Струи дождя, отравленные ядовитыми выбросами завода били по голове и плечам, неприятно прижигая рану. Маленький двухметровый поросенок сморщился от боли, чувство было такое что его голое мясо натерли раствором салицилового спирта. Блядь, да похуй вы терпит как-то, и не такое с ним было, а тут какой-то дождь. Хотя маленький двухметровый поросенок видел пару бездомных что пробыли под «каким-то дождем» слишком долго. Люди, даже персонажи, изуродованные химическими ожогами, с выпавшими волосами и фурункулами гноя. Ужасно, не правда ли. Впрочем, как и все в этом безумном городе. Видимо ангелы, что сут с небес, сегодня слишком увлеклись, наверное, слишком много выпили под реквием этому миру. Но боль от мерзких струй еще не самое страшное. Этот дождь словно резонировал в душе Пяточка. Его переполняли эмоции. Маленькая глупя свинка, которая влезла в Большую Игру, правила которой не понимает. Но знаете, что? Несмотря на все свалившееся дерьмо, поросенок был счастлив. Кристофер Робин наконец то был с ними. Рваная рана в душе поросячьего детектива, наконец затянулась. Вини здесь, Крис здесь. Он с нами. Он и правда был двойным агентом. Теперь, теперь точно все будет хорошо…Его словно вырвали из темного бездомного небытия. Эта ебеная жизнь, нет его блядское существование снова начинало иметь смысл. Такого стремительного поворота судьбы, он не ожидал. Единственным выходом из ситуации, пару минут назад, было покинуть здание Хартии в мешке для трупов или подорвать все гранаты, забрызгать стены своими ошметками и забрать как можно больше с собой этих уебков. Но теперь перед ним был другой путь. Вот только, путь что избрал Робин…Мимо парка аттракционов, это конечно дико, да. Но свалить из Города? Какой в этом смысл, ведь там, за стенами трухлявых домов ничего нет. Бескрайние пустоши, в которых путника ждет, разве что смерть. Умереть в Городе или сдохнуть за его стенами, вот такой вот расклад. Весело, неправда ли. Поросенок выбирает второй вариант. Так с ним хотя бы будут его старые добрые друзья. Хряк садится за баранку, разогревает мотор и втаптывает педаль газа в пол.

- Какой смысл бежать из Города?! Там же ничего нет. – кричит поросёнок на очередном крутом повороте. Поездка к мостку началась.

Последние что помнил следопыт была боль. Обжигающая и уничтожающие все его существо. Казалась, она была бесконечной. Эльф не знал когда она прекратилась. Он потерял ту тонкую нить разделяющую забвение и агонию. Спи следопыт. Твоя дорога закончилась. Теперь ты свободен от звуков ужасной флейты. Ты можешь отдохнуть.

В леса Светлого Леса пришла осень. Желтые листья падали, застилая землю плотным ковром. Исенгри́м, последний капитан эльфийских разведчиков лежал на этом море широко раскинув руки. Рядом с эльфом лежала уродливая маска, напоминающая череп оленя – изображение мифического духа лесного народа.

- Папа! – звонкий детский голос разнеся в осеннем лесу. Следопыт приподнялся на локте. Под сводами древних гигантов, стояли те, кого, он не надеялся уже увидеть. Ларувьель и его не рожденная дочь. Наверное, Исенгри́м никогда не был так счастлив. И вот, он уже вмести сними. Девочка весело смеется, а его любимая улыбается ему, но в глазах его таится грусть.
Эти мгновения длились недолго. По небу прокатилась кроваво красная комета. Затем еще одна и еще. Что это? Неужели…да. Я же умер. Огненная волна прокатилась по Светлому лесу сжигая все на своем пути. Он видел, как распадаются обугленными кусками, самые дорогое для него в этом мире. Через несколько секунд Исенгри́ма не стало.

Из старенького пикапа, пять минут назад врезавшегося в стену вывались двое парней. Один из них был настоящей ебаной двухметровой горой мяса, другой же был коротышкой, метр с кепкой. Оба были бритые под ноль и носили черные кожаные куртки. На спине у каждого был нашивка с черепом и надписи «FB» на рукавах. И оба этих колоритных персонажа были бухими в говно и слабо представляли, что происходит. Коротышка Том облокотился об стену, а здоровяк Террор, скривился и смачно обкамшотил тротуар. Пока эти двое приходили в себя после аварии, рядом с ними остановилась другая развалюха, из нее высыпали такие же пьяные и бритоголовые парни. Взрыв смеха, бурное обсуждение того что сейчас только что произошла. Видимо группа молодых людей решила сделать перерыв в ночных гонках и устроила привал прямо здесь, у разбитой машины. Исходящий от них шум привлек не только напуганных обывателей, но и офицера вербовочного пункта армии США. Когда офицер вошел в свет фонаря, Террор громко говорил, что хочет подраться и разбить пару голов этой ночью.
- Эй! Тебе охота подраться? – поставленный командный голос заставил его заткнуться.
Террор какое-то время пытался переварить информацию. Его опухшие от выпивки глаза уставились на хлипкого с виду офицера.
- Дам, нам охота. И я не шучу, мудак. – бугай шатаясь направился к нежданному собеседнику и навис над ним как гора. – Это ты то, решил с нами подраться?
Солдафон не испугался. Он до неприличия был уверен в себе и бритым это не нравилось.
- Не я, а группа самых крутых парней в мире.
Том отелился от стены и встал по правую руку от Террора.
- Ты что несешь? Самые крутые парни это «бритые»!
Парни в кожаных куртках начали обступать офицера плотным полукольцом. Но солдафон был все также спокоен. Он указал на открытую дверь, за своей спиной и спросил.
- Может быть зайдете? – и не дожидаясь ответа зашел в здание вербовочного пункта армии. Бритоголовое было, офигевшие от таких раскладов, даже не попыталось его остановить.
- Что ты о себе возомнил урод? – шатающаяся пьяная толпа устремилась за офицером.
- У вас будет возможность хорошо подраться. И сделать этот город самым спокойным на свете. – сказал странный мужик. Как из не откуда в его руках появилась пачка бумаг и он бесцеремонно всунул каждому по листку. – Прошу вас господа. Вам тоже, вот держите.
Том принял листок как все. Попытки вникнуть в его содержимое оказались тщетными.
- Спасибо..ик.
- Вот тут, подписывайте. И тут.
Через несколько минут бритые парни стояли при перед офицером шатаясь, подняв правые руки и под суфлирование офицера, в разнобой произносили клятву.
- Я вступаю в ряды морской пехоты. – начал солдафон.
- Морской пехоты…- тупо повторила толпа, все еще не понимая, что тут происходит.
- Я не член коммунистической партии. – продолжил солдафон.
- Коммунистической партии…
И так далее, все в таком же духе. Что-то о верности стране и вооружённым силам. Когда странное действие закончилось, офицер вытолкал пьяных тугодумов из участка. Захлопнув дверь он со смехом сказал.
- Хах, а вас даже брить не надо.
Свежий ветерок подействовал отрезвляющее. Пропитанный алкоголем мозг Террора зашевелился, но было уже слишком поздно. Бугай схватил Тома за грудки и придвинул к себе.
- Знаешь, что мы сейчас сделали?
- Что? – глаза Тома все никак не могли сфокусироваться в одной точке. А вот Террор уже врубился в происходящие, и он собирался просветить свою банду.
- Мы вступили в ебаную морскую пехоту!
Разозленная толпа вновь ворвалась в помещение рекрутационного пункта. Офицер же спокойно сложив бумаги в ящик своего письменного стола развернулся к ним и непринужденно спросил.
- Что-то забыли господа?
- Эй, мужик, ты же понял, что все произошедшее, было шуткой?
- Увы ребята.
- Что значит увы? Мне еще нет 21.
- Это и не обязательно. – ответил офицер и мерзко улыбнулся. – Уже поздно.
- Но, моя мать без меня умрет!
- Надо было раньше думать.
- Что ты там вякнул? – Террору надоело все это терпеть. Гигант шагнул вперед. Он собирался нанести этому ублюдку тяжелые увечья и силой отобрать подписанную им недавно бумажку. Еще один шаг. В харю главаря банды упирается ствол пистолета. Мерзкая улыбка офицера переходит в гадкий оскал.
- За дверь сосунки. Не бойтесь, морпехи сделают из вас людей. А ваши матери хоть немного отдохнут от такого дерьма как вы.

В общем все как-то так и произошло. Ты думаешь, что все так сложиться может только в фильмах, а тут смотри ка, какие славные карты выдала тебе жизнь. Расскажешь же такую срамоту, не поверят. А если поверят…станешь посмешищем до конца жизни. Нет уж, ебали мы такое дело. В письме домой МакГиллаври оправдал свое вступление в армию так «Я хочу отдать долг своей стране и увидеть мир». В ответ он получил письмо, на несколько страниц. Большую половину письма, отец удивлялся почему его сын вырос таким долбоебом, и какой он никчемный и постоянно заставляет свою любящую матушку нервничать. В конец почерк отца изменился. Видимо, он уже немного отошел от услышанного или может прикинул все положительные стороны отъезда паршивой овцы из родного дома. Папка пришел к мнению, что морпехи плохому не научат. Главным наставлением было – «не облажайся как обычно и не опозорь семью». Убей много пиздоглазых и без медальки домой не возвращайся.
Новобранцев взъебывали и в хвост, и в гриву, но нескончаемые недели ада наконец подошли к концу и можно было вздохнуть с облегчением. Больше не надо было ползать на пузе в грязи, бегать многокилометровые кроссы и обливаясь едким потом пересекать полосы препятствий. Наконец то появилось время основательно вздрочнуть. Это радовало.
Но вот наступило распределение. Дрилл-сардж, который не вынимая дрючил отряд все это время торжественно собрал всех в казарме, построил и, принялся пиздеть, накручивая градус торжественности что-то про патриотичность и другую хуету. Затем начал зачитывать список.
- Том МакГиллаври - 1243, радист, с прохождение дополнительного обучения, в Кэмп Хэллуэй, чертов ирландец, ты же сертифицированный убийца, какого черта ты решил а радиобои податься?
- Сэр, я шотландец, сэр! – почему-то Тома всегда бесило, что его путают с ирлашками. – Хорошо разбираюсь радио, сэр. Хочу принести стране больше пользы, сэр!
Ага. Хуй там пел. МакГиллаври просто не хотел получить пулю от узкоглазых коммуняк. Идеально было бы в обще отсидеться в штабном тылу.

Когда молодой и импульсивный эльф двинулся на него, положив руку на рукоятку меча, Исенгрйм лишь улыбнулся. Улыбка расползалась все шире, словно вырезанная на лице рана, переходя в зловещий оскал. Холодная злоба переполняющая его ждал лишь малейшего повода, любой провокации. Какая-то часть сознания следопыта, пришла в ужас в этот момент. Почему. Этот молодой эльф один из последних выживших из его народа. Один из тех, кого он так долго и упорно искал, потеряв всякую надежду. Тогда почему, почему он готов так холоднокровно убить его. Великий лес, что же с тобой стало капитан пятого отряда. Неужели тот, первый аэн Каомхан Маха, медленно растворяется в ком-то другом. В том, что родился на поли бойни, продираясь через разорванные трупы братьев по оружию, под стенами Последний Крепости. Надломленная и изуродованная личность, вот кто ты теперь, да? Молодой эльф остановился в последнею секунду, видимо вспомнив о слухах что ходили вокруг отрядов Лесных Братьев. Омерзительная улыбка, медленно сползла с лица следопыта. К нему пришло осознание, того что он только что хотел сделать. Страшная правда. Но это было не самое страшное, то одиночество что терзало его изнутри…он думал, что от него будет спасение. Ведь он не один, он не последний из детей Светлого Леса. Но, видимо для него уже было слишком поздно. Он чувствовал лишь боль и отчужденность даже среди представителей некогда прекрасной, высшей расы, к которой следопыт причислял себя с такой гордостью. Над лагерем повисла мертвая тишина, нарушаемая лишь завывание ветра и треском хвороста в костре. Никто не решался проронить и слова. Галахаэр поднялся. Не отводя взгляда от изуродованного лица следопыта, он направился к нему огибая костер.

- Почему ты так смотришь на меня, Исенгрим?

Тишина теперь, казалось, была абсолютной. Ни один звук не смел вклиниться в диалог. Смолкли сверчки, престал трещать хворост в костре. Даже непоседливый, холодный ветер решил обойти этих двоих стороной. Сам воздух дрожал от повисшего напряжения.

- Объединиться с людьми? Предупредить королей Альянса? – телохранитель издевательски расхохотался, остановившись в нескольких метрах от Исенгрима. – Я «удостоился» аудиенции у каждого из них. Говорил со всеми. Объяснял ситуацию, расписывал перспективы, просил помочь. Разве что, только не целовал ноги и не умолял. Видел бы ты ублюдка, что сидит в Редоране… Они были предупреждены. Каждый из них. И теперь должны расплатиться за свои ошибки. Так же, как пришлось сделать это и нам.

- Галахаэр, он прав, - мелодичный голос, раздавшийся откуда-то позади, прямо под ухом. Эльфийка, которую Исенгрим почему-то не видел раньше, стояла в нескольких метрах за его спиной. Она была красива, даже по меркам бессмертных. Следопыту даже показалось что передним стоит Королева, теперь понятно почему здесь находится её телохранитель. Но мираж быстро развеялся, следопыт понял, что ошибся.

- Орки – вот наш настоящий враг. Живая волна, которая катится по миру, сметая всё на своём пути. Кто-то должен в конце концов их остановить.
Галахаэр наконец опустил глаза. Воспоминания яркой вспышкой озарили измученный сверх всякой меры рассудок.

- Я знаю. Знаю, что прав. Но мы не просто так здесь торчим… Башня – отправной пункт, точка сбора. Ориентир, который может привлечь больше выживших в наши ряды.

На Исенгри́ма навалился весь стресс, отчаяние и усталость, что преследовали его последние месяцы. Плечи его поникли, следопыт будто бы стал меньше ростом. Из глаз ушел тот самый огонек одержимости. Он больше не был похож на проклятого или ангела мщения. Лишь еще один измученный и изуродованный эльф. Лесной брат, надел на лицо повязку, скрывающую раны. Пришелец, так дерзко ворвавшийся в лагерь, заговорил медленно, словно через силу, делая над собой невероятное усилие.

- Прости меня…посол. Меня переполняет боль, затмевающая мой разум. Я пытался найти виноватого, хоть как то, переложить ответственность…за случившееся. Королева взошла на престол в ужасное время. Она была не готова…да и никто из нас не был готов. Ты говоришь, что ты столкнулся с тем же ужасом что и я? - голос следопыта дрогнул. – Я так не думаю. Я видел, как наш народ попадает в ловушку. Как орки, несмотря на все наши ловушки, несмотря на то что сам Лес скрывал все наши следы, медленно настигали нас. Неважно сколько мы убивали, неважно как далеко мы отрывались, прикрывая отступление основных сил…орки точно знали где мы. Они знали, где находится Последняя Крепость. И я не мог понять, откуда, как они это делают…пока не встретил Его. Вождя Орды. О о о, это не просто…орк. Это существо не принадлежит нашему миру. Он разорвал мага, рискнувшего выйти за стены вмести с нами…Заклятья, что заставляли плавится землю и вскипать в жила кровь, не причинили ему не малейшего вреда. Он уничтожил всех, в одиночку изменив исход битвы. Словно демон…или голем из древних легенд. Но…не это самое страшное. Я видел его глаза. И жуткую черную волю, Волю что двигала этой тварью. Я не могу спокойно умереть, до тех пор, пока это существо и те, кто его создал не будет уничтожены.

Воспоминания пережитого ужаса, жгли разум Исенгри́ма как каленое железо. Он по привычки провел рукой по ране.

- Меня…гнал карательный отряд, уничтожающий выживших. И когда я умирал, на границе великого леса, меня нашли люди. Те кто стоят ниже напыщенных лысых приматов с коронами. Они никогда раньше не видели эльфа. Но спасли меня, оказали мне помощь. Но Вождь знал где я. – по лицу странно следопыта прошла судорога. А в оставшемся остекленевшем глазе, вновь начал разгораться огонь безумия. – Он знает, где каждый из нас. Орки пришли в эту деревню через несколько дней. И все повторилось. Резня, начавшаяся под стенами, Последний Крепости продолжается. То, что случилось, будет продолжаться вновь и вновь. Я хочу это прекратить!

Голос одноглазого, едва не переходил на хриплый крик. Сжав зубы, он замолчал.

- Эта…Башня, ориентир не только для нас. Орки будут здесь через день, может быть два. А что до человечества, то оно не заканчивается на королях и их советниках, что подписали нам смертный приговор. Подумайте над этим. Завтра я встречусь с хранителем Башни и уйду дальше, в земли людей.

Постройка из белого камня, на опушке соснового бора, стремительно приближалась, но эльф все равно нахлестывал лошадь, заставляя животное лететь галопом. Следопыт боялся, что образ башни растает, уйдет сквозь пальцы как очередная терзающая иллюзия, рождённая его сознанием. Просёлочная дорога, петлявшая между полей, стремительно мелькала под копытами лошади. У подножья башни, зоркий глаз Лесного Брата, заметил палаточный городок. Дым костров, снующие между палатками фигуры. Кто это…не может быть…Не уже спасшиеся собратья? Неужели, кто-то еще выжил в этой резне. Сердце эльфа бешено застучало, объятое пламенем. Быстрее еще быстрее. Если бы Исенгри́м верил в верховное божественное проведение, сейчас он бы молился всем богам и абстрактным сущностям, да хоть самому Единому, почитаемому людьми. Только бы его догадка подтвердилась. Эльф заставил лошадь остановится лишь в нескольких метрах от входа. Животное задавлено захрипело и едва не встало на дыбы, чуть не сбросив незадачливого всадника и маленькую девочку. Но все к счастью обошлось. Эльф грациозно, словно лесной кот, спрыгнул с лошади, и что-то быстро зашептал животному на ухо, гладя по шее. Спасибо тебе. Сделала все. А теперь отдыхай. Бока кобылы перестали часто вздыматься, дыхание выровнялась, цель достигнута, ну а теперь заслуженный отдых. Новый хозяин очень ей доволен.

До острого слуха Исенгрйма доносились отголоски родной и знакомой речи. Он едва смог побороть в себе желания помчаться в палаточный лагерь. И все-таки это был не мираж. Они живы, кто из эльфов спасся! За все последние недели, эльф не был так счастлив как в этот день. Следопыт помог Мэри слезть с лошади и огляделся по сторонам. Белоснежные ступени, ведущие к массивным дверям – входу в башню, были совершенно пусты. Но вот одна из створок распахнулась и вниз, на встречу маленькому импровизированному отряду, сбежал мужчина. Совсем уже глубокий старик, но по его движениям можно понять, что он все еще здоров и крепок, а меч в его руке не дрогнет. Не человек. Полу эльф. Он остановился, не доходя нескольких метров и поприветствовал следопыта.

Если эльфы были Луной, то люди всего лишь её отражением на поверхности грязного заросшего пруда. Искаженным отражением кривого зеркала. Кем же тогда были полукровки? Как такой союз человека и эльфа в обще появился в этом мире. Они так похожи, так много взяли от своего бессмертного родителя. Но, можно ли назвать их равными настоящим эльфам. Или они извращённая пародия на совершенство, чье существование было ошибкой?

Страж Башни не понравился гордому следопыту. Его манера речи, и этот тон. В любой другой ситуации Исенгри́м почитал бы это личным оскорблением. Но, полукровка был прав. Настали воистину Темные времена. Времена, когда высшая раса этого мира должна унижаться и просить помощи. А если ты просишь помощи, проглоти свою гордость. Забудь её. Величие Древних навсегда осталось на развалинах Листа. Ничего уже не изменишь. Лицо Исенгри́ма, обратившись в застывшую маску скрывало, переполняющие его чувства. Он лишь приложил правую руку к сердцу и поклонился стражнику.

- Я…- эльф запнулся. Как сложно было произнести это. Его имя. Оно вызывало вихрь воспоминаний, кровавого и огненного водоворота, резни, фигуры Вождя и бегства, лишённого всякого смысла. Отчаяние и страх. - Исенгри́м аэн Каомхан Маха. Капитан пятого отряда Лесных Братьев, уничтоженного у стен Последней Крепости. Она…- следопыт кивнул в сторону девочки. – Дочь кузница из поселения людей Хэндистон. – название деревни эльф выговорил как-то ломано. – Теперь его больше нет.

Исенгрйм замолчал, колеблясь какое-то время, видно решение далось ему не легко.
- Я отправлюсь к своим собратьям. Но перед этим, я хотел бы встретиться с Хранителем. Я должен с ним поговорить.

Если его собраться здесь, Хранитель должно быть знает о надвигающейся Орде. О ужасном Вожде. Следопыт не скажет ему ничего нового. Но, если полукровки знают об опасности, почему они еще здесь? Неужели они собираются принять этот бой. Нет, кровь эльфов, даже такая порченая, не должна пролиться вновь.

Как только уложите охрану, сразу бейте тревогу. Ага, охуеть, по твоим словам это так просто, как два пальца обосрать. Ну оно и понятно, ведь не своей же мертвой жопой ты рискуешь. Тони в обще сомневался, что кто-то из его компаньонов, занимался чем-то не законным, в своей прошлой жизни. Не дать не взять, цивилы. Даже Бьерк. А тут этих бакланов, отправляют на локальную войнушку. Очень интересно что из всего этого получится. Говоря по правде, Стигма положил бы болт на все это "странное приключение" и свалил бы при любом удобном случае. Возможно проломив башку кое кому, из своих "новых друзей", если бы не одно, небольшое "но". Чертов сиськодемон, обратившей его в вампира, имела над Тони какую то странную и не объяснимую власть. Это все очень усложняло.

Хотя к двухметровой Козьей Морде были свои вопросы. Латинос помнил, что тот кричал в баре. Видимо арийский брат был шлюшкой упырей, очень долгое время. Вот только на кой черт он по доброй воле обратился в шагающего мертвеца, Тони не понимал. В прочем всему свое время как говорится.

Стигма пожал плечами, дескать ничего не обещаю, действовать будем по обстоятельствам. В вески байкера барабанил адреналин, по телу проходило неприятное покалывание. Тони не до конца вникал в происходящие, его вели старые, еще не до конца забытые рефлексы. Все происходящие вдруг превратилось в какую-то странную игру. Игру, которая затягивала, возбуждала, но вместе с этим и пугала оставшуюся часть человечности, укрывшуюся в черепной коробке Стигмы. Он еще не понимал, что его личность постепенно меняется, превращается во что-то другое. Откуда то появилась невероятная жестокость, презрение человеческой жизни. Внутренний Зверь, бился в своей клетке, требуя крови и насилия.

- Йо, Черный Плащ. Не отставай.

Латинос хрустнул костяшками пальцев, натянул на голову капюшон балахона и пошел к черной двери склада.

Языки пламени плясали в костре. Вязкую, будто клей, тишину ночи изредка нарушали завывание прохладного осеннего ветерка, да треск горящего хвороста. Но ни песни цикад, ни криков ночных птиц не было слышно. Животные будто бежали из этих мест, спасаясь от какой-то неясной, но ощутимой на инстинктивном уровне угрозы. Путники расположились в небольшом редеющем лесочке. Эльф развел костер в овражке, поэтому дыма было мало и вряд ли кто-нибудь мог его заметить. Добротная гнедая лошадь, некогда принадлежащая таинственному следопыту с Севера, мирно щипала траву. Её уздечка была привязана к низкорослому деревцу. Девочка спала, сжалась комочком рядом у костра. Единственным удобством, было снятое с лошади седло, заменяющие подушку. На лице Мэри проглядывались еще не высохшие дорожки слез. Девочка постоянно плакала, её мир рухнул, но она пока еще не понимала этого. Она хотела вернуть туда, в разоренную деревушку Хэндистон, на краю мира. То, что дверь в славное и светлое прошлое для нее навсегда закрыта, она поймет потом. Вмести с этим знанием придет боль, которая навсегда поселится в её сердце. Исенгри́м сидел спиной к костру. Ему не хотелось спать. Его не отпускали мрачные мыли, образы прошлого, словно настойчивые призраки шли за ним по пятам. Даже истерики ребенка, не могли вывести его из этого состояния. Нет, эльф выполнял свое обещание, он заботился о ребенке, но делал это как-то отстранённо. Ну может быть эльф не мог заснуть еще и потому, что во время скачки он отбил себе весь зад. Все-таки он не был опытным наездником, да что там, ему в обще раньше не приходилось передвигаться верхом. Как он только не вылетел из седла, во время дикой скачки. Костер догорал. Эльф начал клевать носом. На какое-то мгновение лесному жителю показалось, что он провалился в сон. Когда он открыл глаза, на границе света и мрака, застыли тени. Они двигались медленно, обходя маленький лагерь по кругу, словно затухающий костер не пускал их дальше. Неописуемый ужас сковал Исенгри́ма, когда он разглядел лица ночных пришельцев. Это были эльфы. Бледные мертвецы с пустыми глазами. Он знал имя каждого из них. Эльф хотел кричать, хотел бежать прочь, но не проронил и звука. Тело не слушалось его. Костер затухал, мертвецы двигались все быстрее, все уверение, их движения начли перерастать в безумную пляску. Когтистые пальцы тянулись к следопыту, будто пытаясь втянуть его в свой страшный танец. Танцуй с нами эльф, это твоя судьба. Когда костер погас, исчезла последняя преграда сдерживающая морок. Сотни рук вцепились в эльфа. Он чувствовал, что умирает. Он чувствовал ледяное прикосновение смерти, будто само его существо рвется на лоскутки истончается и проваливается в вечное забвение. Страх не минуемый и окончательной смерти, казалось бы, никогда не был так силен. Безумный кошмар прекратился, когда эльф проснулся от первых лучей солнца. Роса покрыла его лохмотья, было ужасно холодно. После бегства из Хэндистона, каждая ночь превратилась для Исенгри́ма в испытание. Сон не переносил желаемого отдыха, лишь сильнее подрывал эльфа. Лесной Брат поднялся на ноги, растер затёкшие мышцы. Девочка все еще спала. Нехитрый комплекс упражнений, ментальных и физических, стал уже привычкой, отнял не больше тридцати минут. Эльф разбудил девочку, им нужно было продолжить свой путь.

Один раз они проезжали через деревню. Пустую и брошенную. Оставленные дома, пустыми глазницами окон пристально наблюдали за странниками, рискнувшими проехать здесь. Лошадь нервно била копытом, но эльф все же проверил несколько домов. На кроватях лежали разлагающиеся тела. Коса смерти прошла здесь собрав богатый урожай. Болезнь, эпидемия. Исенгри́м не собирался задерживаться там и секундой больше. Неизвестно, опасна ли эта болезнь для эльфов и как она распространяется. Эльф не рискнул заходить в другие поселения. Делал вынужденные крюки обходя их. Почему-то он не сомневался, что там, их ждет та же картина. Изредка на его пути встречались люди. Они не обращали внимание на него, он не обращал внимание на них. Дыхание войны ощущалось повсюду. Кроме брошенных деревень, Исенгриму приходилось проезжать и через кое-что другое. За версту воняющих магией пепелищ. Видимо маги людей доведены до отчаяния, они не знают, как победить болезнь и поэтому пытаются выжить её как гной каленым железом. Если нога гниет, её нужно отрезать, чтобы спасти жизнь больному. Видимо кто-то, руководясь подобными мыслями, взял на себя роль единоличного палача. Возможно это замедлит распространение болезни. Но подавляя симптомы, не устранишь причину их появления. Для королевств людей настали темные времена.

Редко встречались звери. Что бы выжить лесному жителю приходилось охотится, убивать других живых существ. Неважно, кто это был, лесная птица, кролик или полевка. Эльфу уже было все равно. Да и оголодавшая девочка, тоже не воротила носа. На постоянные рыдания нужны силы, тут уж без еды не как. Но помня о свирепствующей болезни эльф тщательно осматривал любое животное. Если оно чем-то настораживало его, Исенгри́м предпочитал не рисковать и выбрасывал его. В тот день им повезло. Попался кролик. Худющий правда, но есть можно. Лесной брат выпотрошил его и снял шкурку. В этот вечер он раскрыл маленькую тайну Мэри. Она подкармливала пса. Следопыт заметил его недавно и не как не мог понять, почему пес продолжает их преследовать и всегда находит их. Глупый человеческий детеныш. Он дает ей еду, она выбрасывает её подкармливая какую-то дохлую псину. Из эльфа чуть не вырвалась все злость тихо копившееся, со времени начала их совместного путешествия. Все эти крики, плачь, постоянные задержки. Если бы ни эта девчонка, он передвигался в два раза быстрее. Эльф был готов зарваться, но ярость его быстро утихла. Эта девочка, как и он сам потеряла свое место в мире. Она лишилась всего. Нет, он просто не мог срываться на нее. Если хочет кормить этого пса, то пусть. Черт с ними. Исенгри́м молча отдал свою часть ужина девочке, правда он при этом был мрачнее тучи.
Белая башня в конце концов выросла впереди.

То, что жаждал увидеть одинокий путник на протяжении последних недель в конце концов предстало перед глазами. Светлая Вежа. Мэри сидела на лошади, Исенгри́м шел пешком ведя кобылу за уздечку. Как примут его дальние родственники? Не люди и не эльфы, полукровки застрявшие казалась бы на границе двух различных миров. Кто знает…лучше варианта у него все рано не было.

Кровавая пелена сошла с глаз Исенгрйма, ужасная метель затихла, звуки реального мира навалились на эльфа со всех сторон. Тело переполняла усталость, недавние раны открылись, а швы норовили разойтись. Голова кружилась, одряхлевшие после долго бездействия мышцы сводило дикими судорогами. Хрипя Лесной брат вырвал кленки из тела поверженного противника и обернулся. Это была бойня. То, что случилось с народом лесов, начало повторятся с людьми. Все эти крестьяне, зарабатывали на жизнь честным трудом своих рук. Они некогда не сражались. Глупо было надеяться, что они смогут выстоять против зленокожих воителей. Взгляд эльфа упал на тело кузнеца, хозяина дома в котором его приютили. Голова Гарольда была раздроблена чудовищным ударом, осколки черепной коробки и мозга были по всюду. Среди них отчетливо виднелся еще целый глаз кузнеца. Сердце эльфа кольнуло иголкой стыда. Если бы он не поддался своей ненависти. Если бы он только мог ей противостоять…возможно кузнец еще был бы жив. Илар прислонившись к стене дома, медленно оседал на землю. Кленки вернулись в ножны, эльф поднял ранее брошенный лук. Исенгрйм шагнул было к нему, но застыл на месте. Следопыт людей был серьезно ранен. Он уже не жилец. Но воин заговорил, хрипя и пуская кровавые пузыри. отказываясь умирать.

- Отличная схватка, ты непревзойдённый боец, эльф. – каждое слово он с трудом выдавливал из себя. - Ты должен кое-что сделать… Для меня. Беги сейчас, возьми мою лошадь. Предупреди обо всём этом королей Альянса…

Покрытое шрамами лицо эльфа перекосилось в злобной гримасе, от чего став еще более уродливым. Что ты говоришь, человек? Предупредить королей? Этих жирных, ублюдошных свиней, обрекших лесной народ на смерть…Ты понимаешь, о чем ты просишь меня, глупец? Я ненавижу этих тварей, они ничем не лучше орков! Да и они не будут слушать какого-то грязного бродягу. Если даже Галахаэр их не убедил, то что же сможет сделать он? Из дома выбежала жена кузнеца. Её лицо было перекошено от ужаса. Увидев тело мужа, она закрыла лицо руками. Истеричный плачь утонул в темноте ночи. Фигуры оставшихся орков медленно приближались. Им уже некуда было спешить. Некому больше оказать им сопротивление, принять бой. Ржавое железо детей болот соберет свою кровавую дань, забирая жизни невинных детей и дряхлых стариков. Еще больше жизней лягут на алтарь войны. Армада Вождя, как лесной пожар будет двигать вперед, оставляя после себя лишь кости и пепелища. Жена кузница сорванным голосом позвала из дома свою дочь. Того человеческого детеныша, что нашла его в лесу. Светлые волосы, наивные глаза, заплаканные. В них читался страх и боль, ведь она впервые столкнулась с жестокостью этого мира. Мать ребенка бросилась к эльфу, схватив его за плечи. Желание матери спасти свое дитя, можно понять на любом языке. Даже на таком странным, гортанным и непривычном как язык людей. Эльф кивнул и высвободился из рук женщины. Присев на одно колено он обратился к Илару.

- Я выполню твою последнию прозьбу воин. Короли людей…будут предупреждены. Пусть ветра укажут тебе дорогу к дому твоих предков.

Медлить больше нельзя. Эльф встал, схватил на руки плачущую, вырывающуюся девочку, и побежал, так быстро, как только мог к дому Илара. Реальность превратилось в один грязный смазанный поток. Хриплое дыхание эльфа, плачь девочки. Крики умирающих людей. Как он добрался до лошади он не помнит. Взволнованное напуганное животное, забилось на привязи. Даже чуть не приложила эльфа копытом. Он лишь чудом увернулся. Схватив лошадь за морду, эльф быстро что зашептал ей в ухо. Через несколько секунд животное успокоилось.
Быстрее, еще быстрее. Лошадь Илара летела, унося эльфа и Мэри прочь из Хэндистона. Первой деревни людей уничтоженной орками. Она была всего лишь одной из первых искорок пожара, что вскоре охватит королевство. Ночь была темна и полна ужаса. Пролетев мимо двух берез, сиротливо растущих так далеко от леса, эльф заметил уже знакомую фигуру. Фиолетовый огонь глаз Злой Флейты нельзя было не с чем спутать. Существо вытянуло вперед уродливые руки, демонстрируя эльфу какой-то предмет. Голова Ларувьель. Любимая открыла глаза. Непередаваемая тоска и боль. Лошадь проносится мимо застывшей фигуры.

«Я всегда буду с тобой. Не забывай, почему ты все еще жив.» - слышит Исенгри́м в своей голове. Эльф лишь сильнее настегивает коня.

Как не пытался Стигма успокоится, это у него совершенно не получалось, он словно превратился в один вывернутый комок нервов по которому пропустили ток, переполненный невероятно сильными эмоциями. Гнев, страх, любопытство, чувство безграничной эйфории и свободы, будто летишь по пустой трассе на байке на придельной скорости, - все это перемешалось в один причудливый коктейль эмоций. Тони балансировал на натянутый леске, один неверный шаг, и он свалится, провалившись в безумие. Новообращенному казалось, что со стороны он сейчас выглядит как припадочный наркоман, раздираемый судорогами ломки и эпилептическим припадком одновременно. К счастью это было совсем не так, со стороны все ограничилось только хмурой перекошенной рожей. Тони бросилось в глаза что почти все люди, окружающие его, были бледными как относительно свежие трупы. А вот он, практически не изменился, все тот же смугловатый оттенок кожи, разве что слегка бледноватый. Свежий как огурчик, живчик такой. Все это было очень странно, почему? Да по тому что до Стигмы дошло осознание того, что его сердце не работало. Его теперешнее состояние противоречило любому здравому смыслу, как он в обще может жить? Ааааа. Ну да. Понятно. Ебаные вампирские штучки.

Вопрос на счет возражений, был риторическим и не требовал ответа. Если бы Тони не был бы так поглощен своим новым «внутренним миром» он бы может быть и что-то вякнул. Потому что сказать было много чего, но сейчас латинос сомневался в адекватности своих желаний и действий, поэтому держал язык за зубами. А вот Симпотяжка барменша все же решила задать вопросы, которые у нее накопились. Среди вампиров воцарилась тишина. Ох черт это не к добру. Перебитое Страховидло, внимательно уставился на девушку. Тони в свое время повидал очень много отморозков, не друживших с головой. Но они не шли ни в какой сравнение с этим чудиком. В его взгляде было что-то больше, чем простая человеческая жестокость. Стигма сразу же вспомнил тот страх, что охватил его при первой встречи с этим уродцем. Нет, Тони имел достаточно большие яйца, чтобы не обосраться или убежать в слезах как маленькая девочка, но все его инстинкты сейчас трезвонили, что Страхолюда опасен. Урод уже потянулся к не до конца осознающей ситуацию, девушке, но Петушок его опередил влепив смачную оплеуху тыльной стороне ладони. Выражение лица и его поза выражали готовность просто прибить новообращенную прямо здесь и сейчас. Стигма в бессильной ярости сжал кулаки и заскрежетал зубами, здравый смысл конечно тонко намекнул ему, истошно визжа, что если он сейчас впишется за девушку, то в лучшем случае лишится головы. Но…к черту! Они обращаются с ними как с дерьмом. Что еще хуже, они обращаются с Ним как с дерьмом. Это вспыльчивому и горячему Тони проглатывать было сложнее и сложнее. Байкер успел сделать лишь пол шага, но его опередила Мэг. Она разрядил обстановку, судя по всему, прибывая в хорошем настроении.

- Ой, ну что ты взъерепенился? - она подошла к Петушку и нежно так по девчачьи чмокнула в щеку. - Вспомни себя в первую ночь. Ты был больше похож на бешеную псину.
Хм что это? Неужели ревность? Будь добра, прикуси язык по-хорошем. Если бы до тебя дотянулся наш страшила, ты бы осталась калекой на всю оставшуюся нежизнь. Эта четверка идет со мной.

Остальные вампиры немного прихуели с такого развития событий и уставились на нее. Но все это дерьмо как-то рассосалось. Королева вампиров собрала четверку новообращенных. Вампирша почему-то казалась довольной, а взгляд её был слегка затуманен. Постой, постой её что накрыло от из-за его крови?

- Сегодня мы разрушим один склад, что находиться на Касс-стрит. Вам предстоит заложить динамит и подорвать его к чертовой матери. Можете убивать всех, кто преградит вам путь. И будьте на чеку, эти хмыри не так просты, как кажутся.

Отлично, мало того, что его затащили насильно в эту сраную секту, так теперь еще кидают на передовую как пушечное мясо. Видимо вот что имели в виду эти ублюдки, когда говорили про "доказательство полезности". Полная хренотень. Интересно с кем эти упыри сражаются? С мумиями или зомби? Или же другими такими срамными кровососами, просто на просто не поделив сферы влияния в этом городе. И что в обще значит, что хмыри не так просты, как кажутся? Мэг, все еще прибывающая в прекрасном расположении духа, направилась к выходу, ожидая, что новообращенную последуют за ней. Новообращенные потянулись за ней вереницей, как утята за мамой уткой. Процессию же замыкал Ковбой с Горбатой Горы. Выбрав момент Стигма обратился к своей подруге по несчастью, недавно получившей оплеуху.

- Ты как, в норме?

Если честно, Тони и сам понимал, что этот вопрос мягко говоря дебильный. О какой норме в обще можно говорить, когда тебя обратили в вампира какая-то кучка полоумных говнюков, с мозгами набекрень. Да ты и сам в такого же полоумного превратился. Что поделать, Стигма был не очень хорош в таких разговорах. Но оставлять эту ситуацию без внимания, он не хотел.

Выйдя из клуба Тони с грустью посмотрел на свой байк, оставлять его ему ой как не хотелось. Было очень сильное желание запрыгнуть на него, помахав ручкой на прощание этим сектантским вампирам, и свалить куда подальше. Гнать без остановки до самой Мексики. Но сделать этого, он к сожалению, не мог. А когда он увидел то, на чем им придется ехать на эту странную разборку, взвыл как бездомная псина, которой переехали хвост. И какой мудак это придумал? Ковбой с горбатой горы. Почему-то Тони был не сильно удивлен.

-Как его закладывать-то? Динамит этот. Как оно выглядит, я в мультиках только видел, а у нас что? И.... как с охраной? Оружие у нас будет, нет?

Ох уж, эти белые…оружие ему подавай. Парень ты хоть держал что-то тяжелее ручки или пейджера? Но нужно признать Хлюпик мыслил здраво. Особенно на счет динамита. Это обычная практика для войны банд, закладывать взрывчатку в машину оппонентам или закидывать её прямо в квартиру своему врагу. Вот только несмотря на свою богатую и насыщенную прошлую жизнь, Стигма не шарил в взрывчатке. Будет очень забавно, если они подорвут себя, не сумев нормально настроить таймер.

- Чабби Чекер? У него есть еще песни помимо "Твиста"? Американцы...

Тони скривился как от зубной боли. Посмотрев на Козлиное Лико снизу в верх, байкер сказал.

- Что за сраный акцент? Ты откуда такой вылез? Не у себя дома, говори на нормальном языке.

Не дожидаясь ответа, латинос влез в срамными тарантас.

Баба истеричка, Хлюпик и Козлиное Лико - просто команда мечты. И точно ждет успех.

Как жаль, что жители Хэндистона, в свое время не озаботились возведением, хотя бы частокола вокруг своей деревни, и ограничились лишь хлипкой оградой. Кто знает, может быть сейчас, от него было больше проку. Видимо жители раньше не сталкивались с какой-либо серьезной опасностью. Возможно деревня была у черта на куличиках, лихим людям особо нечем здесь было поживится. Может быть по счастливой случайности звериные тропы также обходили эти места стороной. Может быть, хотя в это эльфу верилось слабо, жители Хэндистона уважали древний лес и не старались рубить вековых гигантов без веской на то причины. Кто знает, но это уже не имело значения. На хлипкую ограду неслись четыре десятка зеленокожих великанов, и не стоило возлагать надежды на то, что она задержит их хоть на секунду.

Три стрелы, с наконечниками излучающими тусклый лазурный свет, пронзили тьму и нашили свои цели. Беззвучно, не произнеся ни крика, ни хрипа, упали трое из детей болот, и больше не поднялись. Ночную тишину разрубил душераздирающий рев, переполненный ярости боевой клич орков. Исенгрйм уже не раз слышал его. Во время штурма Последней Крепости и когда орки нагнали его, полумертвого в лесу. Размахивая оружием зеленая лавина перешла на бег. Им больше не нужно скрываться, несколько минут, и они вороваться в деревню. Их слишком много, он один не справится со всеми. И скорее всего это лишь разведчики, скауты, посланные вперед основных сил орков. Чудовищный зеленый Левиафан еще скрыт, но скоро он явит себя, по приказу своего неуязвимого Вождя! В сознании эльфа промелькнула малодушная мысль, бежать, спастись, растворившись во мраке. Оставить лысых обезьян. Они проигнорировали унизительные мольбы лесного народа о помощи, теперь пусть столкнуться с последствиями своих действий! Флейта играет все громче, все отчётливей. Где то в глубине леса Инсенгрйму чудятся фиолетовые огни. Нет, он не убежит поджав хвост, проглотив свою гордость война! Гнев не позволил ему уйти. Он должен нести смерть оркам. Он хочет, чтобы они познали его боль. Но кроме гнева было еще другое более слабое и не понятное ему чувство. Несмотря на свое брезгливое отношение к людям, эльф не мог так просто бросить своих спасителей. Что это, пресловутая гордость и честолюбие Высшей Расы? Лесной брат не знал и даже не хотел об этом думать. Кузнец стоящий рядом с ним что-то прошептал и перекрестился. Наверное, взывает к высшим сакральным абстракциям. Как глупо. Эльф выхватил из колчана новую стрелу и наложил её на тетиву. Играй чертова флейта! Громче, еще громче! Пусть обильно льется орчья кровь в эту ночь. Выстрел, затем другой, третий. Лесной брат стрелял на приделе своих возможностей. Ослабшее тело ныло от боли, свежие едва зажившие раны, норовили открыться вновь. Но лазурные молнии эльфийских стрел находят свои цели. Звуки флейты, больше не были похожи на музыку, а скорее на ужасное завывание зимней бури. Исенгрйм потянулся было за еще одной стрелой, но колчан был пуст. Извергая проклятья, эльф схватил грубое копье, служившие ему ранее костылем и пронзил им самого прыткого орка, таким вот странным образом, оно и вернулось к своим создателям.
Эльф сдернул со своей спины колчан и ткнул им в кузнеца.

- Мне нужно больше стрел человек! Стрелы!

Эльф говорил очень громко, пытаясь перекричать звуки чудовищной флейты в своей голове. Безумный взгляд стрелка наткнулся на стоящею неподалеку телегу. Эльф указал на нее кузнецу. Затем на хлипкую ограду. Наверное, Гарольд опять слышал непонятную тарабарщину на языке остроухих. Поймет ли он что хочет сказать этот странный эльф?

- Заслон! Преградим им путь телегами.

Все пошло не так гладко. Хряк затянул с перезарядкой. На плечо К.Р. легла рука. Его рука. На той стороне был другой он. Другой детектив. Гладко выбритый, чистый – видимо и блюет не так часто и в мусорный бак борделя не падает. Маленькие глазки «другого его» не были, глазами прожжённого алкоголика. И этот «другой он» оттаскивал К.Р. в сторону. Кристофер растерянно смотрит на настоящего хряка. Пяточек видит в этом взгляде только пренебрежение. Будто он, не он, а жирного дерьма кусок. А Робин только что понял, что пытался в это дерьму в руку взять. Старый друг все дальше, но еще можно рвануться вперед. Схватить его за руку. А затем разъебать башку этому «второму ему», сраному самозванцу. Не каждый день выпадает шанс навалять самому себе пиздюлей. Надо ценить такие моменты. Но что-то остановило детектива. Из его памяти вырываются воспоминания о Старых Добрых Днях. Когда гладко выбритым и чистым был он.



По другую сторону от клети возникает огромное Око, чья радужка соткана из жилок освещенных улиц, а вместо зрачка пылает огненное зарево дыры коллектора. Вокруг носятся крохотные фигурки обитателей Города. И внутри головы Пятачок отчетливо слышит Голос:

- Затесался тут раньше времени... Куда бы его перенести...

Какого хрена, ублюдок? Это ты, тот мудак о котором говорил Джейк, Продавец Кошмаров? Убирайся вон из моей головы! Маленький двухметровый поросенок с размаху ударяет лбом об прутья клетки. Нанесло ли это урон чужому голосу, в голове детектива…ну, наверное, нет. А вот поросенку стало охуеть как больно. Перед его глазами возникла сцена в участке. Три поросенка приперли свои пушки. Зубная оприходовала одного из них. Они недовольны. Все началось с этого. Зубная…она, наверное, что-то знает, об этом дерьме что происходит в Городе. Жаль, что с ней не удастся встретится. Хряк сжал карман в котором покоились зубы сутенёра. Такой подарочек же пропадет. Вот та панельная многоэтажка, в которой жила Зубная. Ничем не примечательная, и не отличающееся от других таких же строений в городе. Вот нужный этаж. Квартира с нужным номером, 318.

Блядь.

Сердце, разогнанное адреналином бешено стучало. На виске проступила вереница вен. Его разрывало от злости. Бессильной ярости, как у сраного торчка, который бесится, но сделать уже ничего не может. Тони лишь оставалось скрежетать зубами и ждать чем все это кончится.

Мэг все еще стоя на краю, у «ямы для био-мусора». Её внимательный взгляд казалось бы пронизывал Стигму насквозь, словно она знает о нем все и читает как открытую книгу. Сидя в этом темном подвале и глядя на девушку снизу в верх, не смотря на весь ужас и безумство происходящего, Тони смог увидеть насколько она красива. Да ракурс был очень удачным. Через несколько секунда Королева Вампиров отвела взгляд и кивнула одному из охранников. На верху, некоторое время длилась возня. Видимо участники кровавой вакханалии не рассчитывали, на то что из «ямы мертвецов» придется кого-то доставать. Для попавших в нее людей, это был билет в один конец. Через пару минут ему спустили веревку. Тони качаясь добрался до веревки. Вывернутое плече и другие травмы не способствовали быстрому подъему. Стигма даже в первый раз свалился на пол пути, больно приземлившись на задницу. В глазах заплясали кровавые мухи, но Тони не сдался. Не стоило надеется, на то, что «вампиры» соизволят предоставить ему лестницу. А ублюдок, которые даже не может вылезти самостоятельно из ямы, точно будет для них бесполезен. Пришлось повторить попытку и во второй раз у него все получилось.

Мэг даже помогла ему выкарабкаться под конец, аккуратно приобняв. Объятия не заставили себя долго ждать. Острая боль пронзила шею Тони, но боль быстро прошла. Укус вампира был приятен, латинас даже впал в некую эйфорию. Он не мог сопротивляться даже если бы захотел. В какой-то момент ему могло показалось, что они стали одним единым существом, чьи сердца бьются в такт. Биение сердца замедлялось. Сознание помутнело, потолок и лампы клуба заволокло туманом. Вскоре он видел только одно единственное пятнышко света, которое превратилось в безнадежно далекую точку. Но и свет, этой последней звезды, померк. Тони провалился во тьму. Смерть, пустота, ничто. Не было ни райских врат, ни жара преисподней. Ничего не было. Стигма потерял счет времени. Сколько прошло? Минута, час, год? Больше не было физического тела, он ясно понимал, что растворяется в этой черноте вселенского космоса. Что его засасывает вихрь водоворота пустоты. А что дальше? Окончательное забвение или бессмысленное существование в пустом пространстве? Нет, так не пойдет. Он хочет вырваться, сбежать отсюда, вернуться в реальный мир. Только не это, только не такая смерть. Быстрее, быстрее туда где погас последний лучик света! Он вернется, вернется любой ценой.

Где-то в реальном мире вампир дал свою кровь смертному, балансирующему на гране не жизни и не смерти. Если бы человек был в сознании, он, наверное, рехнулся от ужасной боли. Словно все его тело пронзило раскалёнными иглами. Внутренне органы, сжимались, деформировались, отмирали. Мышечные судороги пронзали тело. Легкие сделали первый глоток воздуха, скорее по привычке или памяти уже не живого тела. Тони упал на колени, его скрутило и вырвало лужицей из остатков уже ненужных органов. Сначала была злость. Такое яркое чувство, он никогда в не испытывал. Но это было всего лишь ширмой, для чего более ужасного и страшного. Голод. Неудержимый Голод. Тони был во тьме и сбежал. Но Тьма осталось в нем. Его душа, если она у него еще осталась, казалось бы была ущербной. Рваной и пустой. Теперь он был как худая бочка. Его жизнь медленно уходила. Но он может жить. Он должен отнимать то, чего его лишили. Дай мне, дай мне это!

Тело байкера рванулось к одному из охранников. Стигма вцепился в артерию на его шее словно бешеный пес. Еще. Еще!

Когда Тони пришел в себя, он обнаружил у своих ног труп секьюрити. И…никакого чувства стыда. Никакой жалости. Лишь удовлетворение. Но…так не должно быть. Нельзя же так просто забирать человеческую жизнь. Это было не первое убийство Тони. Говорят, что первое убийство как первая любовь. Ты волнуешь, потеешь, потом облажаешься. Но с практикой приходит уверенность в своих силах. Потом понимание того, что если завалил одну, то завалишь и другую, потом и третью. Может это и правда. Но Стигма помнил всех своих жертв. Убийства не давались ему так легко и просто. Первой его жертвой был поляк в его родном городе, владеющей мясной лавкой. Клуб расширялся, а диаспора выходцев из Восточной Европы, были против таких перемен. Они думали, что их «крыша» решит все проблемы. Это было своеобразное испытание, убийство ради Клуба и своих братьев. Стигма разделал парня на кусочки и закопал его тело за городом. Потом с этим трупом случилось много забавных историй. Через месяц, на месте где, был закопан поляк, власти штата решили проложить новую дорогу. Пришлось его в срочном порядке выкапывать. А что было дальше…ну это уже совсем другая история, которая возможно будет рассказана в другой раз. Тони часто снилась эта мясная лавка. Он разделывал новое тело, головы всех его жертв лежали на прилавке и смотрели на него пустыми остекленевшими глазами. Иногда они говорили. Спрашивали зачем он их убил, что им здесь холодно и одиноко. Порой они звали его. После таких снов всегда было какое-то отвращение к себе. К своим поступкам. Но обычно это решалось хорошим бухлом и парочкой весёлых шлюшек. Но сейчас, после убийства охранника клуба, он ничего не чувствовал. Совершенно ничего. Это его если не пугало, то очень сильно настораживало.

Рядом с телом валялся пистолет, из которого его жертва успела сделать только один выстрел. Вдалеке он услышал, как постепенно заглохла музыка, сначала уходя в басы, перевирающие мелодию и искажающие ее до неузнаваемости. Пуля угодила прямо в музыкальный центр. Кассету зажевало, и пленка, в конце концов, оборвалась. Наконец-то дурацкая музыка стихла, и атмосфера дешевой дискотеки испарилась. Еще один охранник с бледным лицом держал байкера на мушке.

- Чего вылупился? - Мэг с насмешкой обратилась к стоящему растерянному напарнику погибшего. Тот окончательно растерялся, не зная стрелять или все же нет. Приказ был, не трогать Стигму. Тем не менее, латинос был под прицелом. - Хорош. Помоги напарнику.

Но охранник не сдвинулся с места еще несколько секунд. Пистолет он прибрал себе. После чего все-таки занялся делом. Выражение лица его в этот момент было преисполнено противоречивых чувств, но страх все же перевесил, никто не хочет оказаться следующим.

Восприятие мира изменилось. Тони не знал, как это объяснить. Не находил подходящих слов. Будто, дальтоник открыл для себя все спектры цвета, а глухой услышал звуки. Ураган эмоций продолжал разрывать байкера. Сильнейшей была злость. О о о, да клянусь Богом, разорвать все присутствующих в этой комнате было его главным желанием на тот момент. Вот только была одна проблема. Когда он попытался направить свою злобу на Мэг, у него ничего не получилось. Он с размаху налетел на стену, которая была у него в голове. Он просто физически не мог ненавидеть эту женщину, в отношении нее всплывали совершенно противоположные чувства. Они были ярче даже любви к любимому человек или родителям. Какого черта?! Почему? Он ничего не понимал.

Тем временем зал постепенно опустел. Часть охраны ушла за ненадобностью. Все выжившие, покалеченные и трупы были сброшены в погреб весьма небрежно и без особых церемоний. Веревку, конечно, же убрали, просто на просто сбросив к "смертникам". Из обращенных же в зале остались барменша, менеджер группы, швед, латинос, стриптизерша и еще одна девушка, видимо, фанатка. Горлопан торжественно подошел к собравшейся у барной стойки компании.

- Эта ночь для вас особенная. Теперь вы перешли на новый этап существования. Поднялись по пищевой цепочки.
- Но не обольщайтесь, Вы все еще не часть нашего общества. Вам, каждому из вас, нужно доказать свою преданность и полезность. Если вы откажетесь- вы умрете. Если провалите задание- умрете. Так что не дурите и делайте, как говорю. Это вам же во благо. Все мы через это прошли.

Вы что блядь издеваетесь? Ожидаете верности от того, кого загнали из-под палки на этот праздник жизни. Нет, определено Тони не нравились такие правила игры. Но…пока с этим ничего не сделаешь. Новорожденному вампиру, наглядно продемонстрировали на чьей стороне сила. И Тони запомнил этот урок. Сейчас важно понять кем он стал. Кто же мог знать, что мир это ящик с двойным дном. И эта гнилая переборка скрывала совершенно другую реальность. Тони провалился в этот ящик с дерьмом и не сможет выбраться. А значит, он должен научится жить в новом мире. Мире Тьмы.

Радовало лишь то, что все пиздюля которые он отхватил, необъяснимым образом зажили. Тони пристегнул толстенную цепь к карабинам на поясе, затем хрустнул костяшками пальцев. Возражения он конечно имел, но высказать их не решился. В прочем по хмурому лицу и так было понятно, что он чем недоволен. Стигма пробежался взглядом по оставшимся людям. Кроме Королевы Вампиров, Петуха, Страхолюдины, Цветастой девочки и Ковбоя с Горбатой горы Тони приметил и новых персонажей. Козлиное Лико, Симпотяжка Барменша и Хлюпик.

Деревья слились в одну темную мелькающую массу. Мир сузился до узкой тропинки. Мышцы свело судорогой боли, следопыт навалился всем телом на трофейное копье. Без этой третей ноги он уже не мог ходить, усталость сломила его. Единственный глаз видел все хуже и хуже, сказывалась потеря крови. В который раз закрутилась кровавая пурга. Сколько он прошел? Лигу или всего десять шагов, он не знал. Эльф боялся признаться себе, что он потерялся. Что он измучен до такой степени, что не понимает куда идет. Что лес который он знает от края до края, вдруг стал чужим. Уууууууух. Что это филин? Нет, слишком громко. Холодно, как же холодно. Зубы лесного стрелка отбивают дробь, лихорадка сотрясает все тело. А затем Исенгрйм услышал это. Услышал и в первую секунду даже не поверил, что такое возможно. Тишину разорвала чистая хрустальная трель флейты. Едва слышный звук. Расстояние до неизвестного флейтиста, вздумавшего поиграть в ночном лесу, было довольно большим. Флейта настолько неожиданно разрезала покров ночи, что следопыт остановился как вкопанный. Вновь раздалась трель флейты, теперь намного ближе. Лес закрутился в кровавой пурге. Лесной брат ухватился за ближайший ствол свободной рукой, чтобы не упасть, но тут же отдернул руку. Вместо дупла дерева, на него смотрело искаженное болью лицо. Оно было так изуродовано, что нельзя было сказать кто это был, мужчина или женщина. Лишь глаза, светящиеся глаза, которые ворвались прямо в душу следопыта. Лицо издало душераздирающей стон. Ветка, нет теперь не ветка, уродливая рука с несколькими суставами и бесконечным числом ладоней, потянулось к нему. Горло Исенгрйма давно пересохло, он не мог издать крика, лишь сдавленное сипение. Теперь уже весь лес тянулся к нему. Тысячи глаз светились в кровавом тумане, тысячи ртов издавали чудовищные стоны. Ветви-руки пытались разорвать эльфа на части. Эльф попытался сбежать из этого кошмара. Он бежал. Бежал быстро, ему так казалось. На деле он лишь преодолел, десять шагов, вломившись в заросли малины, как лось во время гона. Маленький овраг. Нога эльфа теряет опару, он падет ударяясь об камень, но все-таки вскакивает, пытается идти дальше. Но кошмар продолжается. Безумие не отпускает эльфа. Он не понимает где находится. Кровавая метель утопает в завывании тысячи глоток. Исенгрим спотыкается о корень и падает. Кровь вытекает на холодную землю, и силы покидают следопыта вместе с ней.

Накатывает темнота. Нельзя было назвать это состояние сном. Потому что эльф не помнил, как в него провалился. Вновь раздалась трель флейты, теперь намного ближе, чем прошлый раз, прямо перед ним. Сотрясаемый безумием разум, вырвал из памяти эльфа древнею легенду его народа. Ту что рассказывали древние старцы, ныне ушедшие в мир иной. Они помнили этот мир юным. Они жили в те времена, когда эльфы убили зверей камнями, мало чем отличаясь от лысых обезьян, которые сейчас владеют всем миром. Древняя легенда. Миф. Лишь одно существо издавало звуки, так похожие на трель флейты. Первые Эльфы прозвали это чудовище Хозяином Леса, Ужасной Флейтой – Хснагором. Эльфа пронзил первобытный ужас. Даже Бессмертный Вождь Орды, казалось не был так страшен. Эльф приподнял голову и его сердце замерло от страха. Глаза, пылающие лиловым огнем, заставили его вжаться в землю. Высокая, в два человеческих роста фигура казалась нелепо худой, длиннющие ноги и руки, глава на точно такой же, как и тело, худой шее. Его башка больше всего была похожа на причудливый лошадиный череп, обтянутый кожей. На твари не было ни шерсти, ни чешуи, вся кожа Хозяина Леса была размалевана в черно-зеленную полоску. Нос черная впадина, огромные, на полморды, глазницы лилового пламени, длинные рога как у матерого лося. Рот…отчего-то эльф ожидал что он будет полон острых клыков, но, когда тварь раздвинула губы и оскалилась, следопыт с удивлением обнаружил, что в пасти у нее не больше пяти кривых желтых пеньков. Никакой одежды. Лишь в когтистой лапе нечто похожее на шипастую дубину, а в левой…в левой Хозяин Леса держал окровавленный лоскуток плаща. Тварь поднесла его к ноу, понюхала, фыркнула и отбросила в сторону. Широкими, перекатывающимися шагами Злая Флейта направился к следопыту, схватил его за руку и поднял словно тряпичную куклу. Руку пронзила ужасная боль. Существо поднесло следопыта к лицу и обнюхало. Затем Хозяин Леса заговорил. Исенгрйм не понимал, что он говорит, но этот язык был похож на древне эльфийский диалект. Эти звуки будто ножом врезались в разум эльфа. Затем Хозяин Леса бросил следопыта на землю и растворился во тьме.

Исенгрим не знал, как долго он спал. Пробуждение было ужасным. Сознание возвращалось в реальный мир через боль тела. Дневной свет слепил единственный слезящийся глаз – солнечные лучи пробивались сквозь плотно сомкнутые кроны деревьев. Он попытался подвигать рукой, но это привел только к больше боли. Весь мир завертелся. Эльфа вырвало. Что бы не захлебнуться в своем же желудочным соке, он попытался повернуть шей. Эльф снова провалился во тьму.

Исенгри́м вновь вынырнул из забытья. Всё ещё жив. Он через боль и слабость понимает голову. Его взгляд встречается со взглядом человеческого детеныша. Большие голубые глаза, светлые волосы. Следопыт захрипел, пытаясь что то сказать. Вышло у него это откровенно говоря плохо.

- Хххххх...пп...мммогии...

Как и подновляющее большинство своих соплеменников, эльф не счел нужным выучить язык лысых макак, по этому обратился к свидетельнице своих мучений на языке лесного народа.

Следопыт шатаясь поднялся на ноги. В глазах противника он видел лишь слепую ярость, желание убивать затмило его разум. Охотник бросился в атаку не заботясь о защите. Следопыт не стал подставляться под эту атаку, он лишь отпрыгнул в сторону пропуская зеленокожего гиганта. Секира не встретив сопротивление разрубила воздух и вошла в землю. Оружие выскользнуло из ослабших пальцев охотника. Бум – густая трава древнего леса почти поглотила этот звук. Затем колени орка подкосились, он ослаб из-за потери крови, он не мог стоять. Охотник падает на колени. Его торс вздрагивает от бессильной ярости. Добыча, которая была так близко, показала зубы. Не хватило терпения, и вот чем все это закончилась. В сердце Исенгрйма не было милосердия. Колющий удар даги вонзается в могучую шею орка, разрывая плоть. Лесной брат крутанул рукоятку оружия, затем выдернул его и пнул орка в спину. Мертвое тело вожака его преследователей падает в траву. Затем следопыт убил черного варга пронзив его мечом. Лишь тогда до больного разума эльфа дошло, что что-то не так. Где другие враги. Исенгрйм обвел затуманенным взором поляну. Орки сбежали. Они бежали так быстро, будто встретили самого Хозяина Леса. Бегите твари. И расскажите всем. Расскажите своему Вождю! Одноглазый жив. Одноглазый опасен. И он убьет вас всех! Над поляной раздался тихий хриплый истеричный смех. Следопыт стоял, озаренный лунным светом и смеялся. Так мог бы смеяться больной в безумной истерике. Какая ирония, эльф смог спастись. Его жизнь не имеет смыла, все те, кого он любил теперь мертвы. Да и большая часть его самого, осталась где-то там, на поле битвы и могилы его семьи. Сейчас осталась лишь боль, отчаяние и ненависть. Но он все так же упорно продолжает цепляться за жизнь. Даже немного забавно. Безумный приступ смеха закончился так же неожиданно, как и начался. Эльф подобрал копье, ранее принадлежащие одному из охотников и оперся на наго как костыль. Этот лес все еще заполнен отрядами орков. Не стоит задерживаться на одном месте. Второй такой схватки эльф не переживет. Да и честно говоря сил у него на это попросту нет. Исенгрйм выдернул из трупов свои стрелы, собрал метательные ножи, обшарил тела орков и направился в глубже в лес, пытаясь уйти подальше от места битвы и найти себе хоть какое то временное убежище.

Если Тони и хотел ударить первым у него ничего не получилось. Он четко видел её удар, но не увернуться или заблокировать его просто на просто не успел. Бум. Всего один удар, но какой. Знаете, как-то раз в юности Стигма подрался с профессиональным боксером выступающем в легком весе. Нет смысла рассказывать, чем все это закончилось. Тони отхватил пиздюлей, хоть и простоял на ногах какое-то время, наверное, из-за своего упрямства. Вот сейчас, этот небрежный удар, даже скорее тычок, не особо крупной девушки мог бы поспорить с теми боксерскими ударами. В животе словно взорвалась бомба, спровоцировавшая приступ рвоты. Текила, пиво и жареные крылышки, созданные по особому рецепту полковника Сандерса, рвались наружу. Тони пришлось сделать над собой усилие, чтобы загнать, а точнее заново проглотить всю эту блювотную массу. Наверное, это отлично читалось по его лицу. Королева вампиров быстро отвела руку в сторону, скорее всего, опасаясь, что бедного дурочка стошнит прямо на неё. А вот это была ошибка. Если бы эта адская девка ударила его еще один раз, то все бы закончилось. Стигма ударил в ответ, со всех сил, совершенно не делая скидок на то, что бьет все-таки девушку. Знаете, как-то не до этого, когда ваша жизнь висит на волоске, а опасность насмешливо скалит клыки. Даже если у этой опасности, ничего такие сиськи. Первый удар пришелся в висок. Он заставил Мэг по инерции сделать шаг в сторону. Девушка слабо охнула. Такой удар мог бы отправить в нокдаун любого нормального человека или даже сделать калекой. Так почему же она еще стоит на ногах?! Будучи еще немного в растерянности Мэг приняла второй удар. Но тот вышел чуть смазанным и попал чуть ниже переносицы, сломав даме нос и заставив отступить на шаг назад. Девушка улыбнулась, несмотря на кровь, текущую из носа. Улыбка вышла устрашающей, губы и рот заливала кровь.

- Ну, хоть кто-то не забыл при выходе из дома яйца пристегнуть,- Мэг рассмеялась. Вот тут Стигма занервничал.

- Успокойся, брор! Ты не сможешь уйти отсюда прежним. Либо ты умрешь, либо станешь бессмертным. Выбор у тебя невелик. Вампира ты самостоятельно не завалишь. Тэнк! - послышался низкий голос с акцентом, сохранявшего до этого спокойствие высокого шведа.

Тони хотел ответить, что он мнению этого Снежка, вращенье придавал, и осью был его детородный орган, вот только сказать он ничего не мог. Из-за мощного удара в живот, его дыхание было сбито, а из горла выходило только невнятное хрипенье. Третий удар тем временем не настиг своей цели. Мэг ловко поймала руку его руку. Черт, руку Стигмы как будто зажали в тисках. Тем временем Королева Вампиров размахнулась для удара ногой. Только по воли случайности, Тони смог слегка развернуться, и его яички были спасены. Хотя удар достиг цели. И знаете, получить титановой вставкой в таз, было очень больно. Латинос выругался. Вернее, он хотел выругаться, но у него получилось только не понятное и быстрое бормотание. Тут, его взгляд наткнулся на взгляд вампирши. Твое мать, да она просто играет с ним как кошка с мышкой. Нет, даже не с мышкой. А как с жалкой букашкой, которая полностью в её власти. Тони заскрежетал зубами. Он не какая та там жалкая букашка. Ему насрать на то что весь зал кишит упырями или чупокабрами. Он так просто под их нож не ляжет.

- Да за кого ты меня принимаешь?! – прохрипел байкер. Стигма рванулся пытаясь освободиться от мертвой хватки кровососущей красавицы. Связки руки заскрипели и отозвались болью, но все-таки выдержали. Кто знает, как у него это получилось. Может быть удача. Может быть вампирша решила внести в свою игру разнообразие. Может быть потому, что Тони вспотел как черт в церкви или как грешник в Судный День, и поэтому его потное тельце выскользнуло. Тони сумел вырваться из жесткой хватки. Непроизвольно сделав шаг назад, латинос уперся в стул. Тут его мозг сгенерировал следующие охуительное решение. Байкер схватил стул за ножку и ударил им вампиршу. Последний из мотоклуба «Фронт Оружия», решил сражаться до самого конца.

Ночью в лесу темнеет быстро и в то же время очень незаметно. Только что из-под ног выбегала узкая, едва различимая тропка, а через минуту она уже скрывалась во тьме, опустившейся на лес. Деревья, ветки, кустарники растворяются в обволакивающей паутине ночи, от них остаются одни воспоминания (мол, там была сосна, а вот там, где сейчас чернильный мрак, рос старенький клен), и только если поднять глаза к небу, можно увидеть силуэты переплетенных между собой ветвей, загораживающих высыпавший в небе горох звезд. Несколько долгих и очень томительных секунд ты едва плетёшься, до боли напрягая глаза, что бы хоть что-то увидеть в кромешном мраке. Затем нехотя из-за пазухи богов выкатывается полная луна. Она похожа на темно-желтый круг сыра, она толста, и её поверхность, как и сыр, изрезана темными дырами и морщинами. Луна рождает свет, отдает его ночной земле, и столбы лунного света заливают спящий лес, играют меж ветвей и стволов дремлющих златолистов, отражают мать-луну в сонно шепчущем ручейке, танцуют на полях зарождающегося ночного тумана, что белыми струйками поднимается из мха и тянет вверх. С лунным светом лес становится прекрасным и волшебным, словно из детской сказки. Уууухууу! Уханье то ли совы, толи еще какой птицы густыми волнами расплывается по столбам лунного света, отражается от лиственниц, златолистов и камней, покрытых капельками росы. Весь мир, все Светлолесье сейчас дышит серебренным светом, струящимся из круга луны. Светло как днем, и лишь звезды недовольны проснувшейся луной. Они потускнели и даже отползли подальше от земли, чтобы не попасть под магию лунного света.

Как жаль, что бегущий, как затравленный зверь, эльф не мог насладиться этим видом. Его мышцы загорали от усталости, живот сводило от голода, а шрам не переставая пульсировал разнося по телу волны боли. Зачем ты бежишь маленький, слабый эльф? Почему ты так упорно цепляешься за жизнь. Какой в этом смысл. Ты же все потерял! Зачем ты продолжаешь ходить под небом этого мира, когда твою любимая ушла на всегда. Остановись. Все это бессмысленно. Прекрати этот безудержный марш. Ляг. Пусть все это закончится. Сдайся. Мох древнего леса накроет твои кости, как одеялом. Твоя боль уйдет. Из горла вырвался не то стон, не то хрипящий рык. Нет, Исенгри́м не задавался, продолжая упорно двигаться вперед.

Тропка петляла, то появляясь, то вновь исчезала в придорожным зарослях кустарника. Спустя час она совсем исчезла, и эльфу пришлось продираться через густой ельник. Лохматые и колючие лапы норовили стегнуть по лицу, приходилось закрываться руками и сгибаться в три погибели. Но вдруг среди деревьев возникла тропинка. Она шла под уклоном, еловый лес сменился лиственным. Сейчас эльф двигался по низкорослым холмикам, заросшим вековыми деревьями и кустами цветущего краснобровника. Наверное, при солнечном свете маленькие красные цветочки на кустах казались капельками крови, сейчас же цветы, впрочем, были, как и весь лес, были залиты серебром луны.

Исенгри́м не заметил, как провалился в безумие. Единственный здоровый глаз эльфа погрузился в бурый туман. Редкие ручьи превращали в красные реки крови, лесная трава вдруг вспыхнула пламенем. Тем пламенем что пылало на руинах последний крепости эльфов. Казалось бы, кожа Исенгри́м вот-вот лопнет от жара ревущего пламени. Эльф споткнулся об камень и рухнул на землю. Кое как поднявшись, он продолжил путь в этом Аду. У очередного лесного гиганта, векового древа, которое не обхватят и двое взрослых мужчин Исенгри́м снова увидел её. Голову Ларувьель. Любимая смотрела на него с немым укором, ведь это он не смог спасти её. Он позволил ей умереть. Из глаз эльфийки покатились красные слезы. Где в далеко, но затем все ближе и ближе, звучал плачь. Плач его не родившегося ребенка. Исенгри́м заметался как раненый, обезумевший зверь. Нет! Вас нет! Вы умерли! Но пересохшее горло выдавало лишь хрип. Каждый звук приносил эльфу боль. Вперед, прочь из этого места. Из последний сил следопыт рванулся в перед. Еще через несколько шагов он встретил Вождя. Предводитель орков стоял, окутанный мраком, сложив руки на груди. Будь уверен маленький эльф. Я вижу тебя. Я всегда буду рядом. Пока ты не умрешь. Быстрее, еще быстрее! Хрипящее дыхание Исенгри́ма перешло в кашель.

Многоголосый вой разрывает безмятежную тишину. Где-то позади, на этот раз – гораздо ближе. Вой, эхом отдающийся в голове, слегка развеявший безумие эльфа. Вой, несущий отчаяние, ужас и безнадёжность. Наполняющий каждую мышцу усталого тела безразличной апатией и осознанием неминуемой гибели. Волки. Стремительные тени, бесшумно скользящие между деревьями. От них не спрятаться, не убежать. Погоня закончилась следопыт. Теперь тебе не куда идти. Эльфу пришлось принять бой. Но он решил сделать это на своих условиях. Рука Лесного брата скользнула в заплечный мешок. Исенгри́м достал моток веревки. Эльфийская Паутинка. Артефакт созданный мастерами его народа. Выбрав самое большое и высокое дерево, эльф швырнул конец веревки. Даже без крюка, веревка прекрасно зацепилась за ствол дерева. Взявшись за Паутинку, следопыт слегка её дернул и она тут же потянула его на верх. Исенгри́м кое как перебирал ногами помогая веревки. Усевшись на одной из верхних веток эльф смотал веревку и приготовил лук. Его рука предательски тряслась когда он вытягивал стрелу. Лесной Брат приготовился стрелять.

Бесконечный марш через лес. Сколько он уже так бежит, недели, месяцы? День, когда пал последний оплот эльфов, казался таким далеким и нереальным. Наверное, это произошло с ним его прошлой жизни. Нет, ты уже мертв эльф. То состояние в которым ты сейчас прибываешь нельзя назвать жизнью. Исенгрйм сделал секундную передышку, оперившись на ствол векового дерева. Глава куражилась, в ушах стоял страшный шум, словно вокруг эльфа вился рой назойливых комаров. Перед глазами эльфа опять пронеслось смутное видение того дня. Дня, когда он покинул Щит.

Когда до его больного, расстроенного и помутившего сознания дошла мысль, что та, которую он любил больше всего в жизни мертва, как и их не рожденный ребенок, эльф захотел умереть. Он был готов убить себя своей собственной дагой. Но в последний момент, что-то остановило его руку. Чувство само сохранения? Эгоистичность? Слабая воля? Возможно. Но так же и ненависть. Она разгорелась в груди эльфа неудержимым пожаром. Убийцы что пришли из болот, ошибка вселенной, такие твари просто не должны существовать под этим небом. И приматы что оставили эльфов один на один с этой угрозой. А ведь если бы одно королевства этих грязных существ прислало бы, хотя бы часть своей армии, Щит бы мог выстоять. Эльф лишь в бессильной злобе сжал кулаки, сидя на коленях у небольшого холмика земли. Свежая могила. Его руки были по локоть в земле, а с пальцев с содранными ногтями капала кровь. Он не мог оставить Ларувьель без погребения. Впрочем, он так и не смог найти её тело, лишь голову. На лице эльфийки застыла предсмертная маска ужаса. Исенгри́м дотронулся до своего правого глаза. Сейчас там был лишь уродливый шрам и пустая глазница. Эльфы не верят в богов как низшие существа. Как и не верят в загробный мир. Когда в твоем распоряжении несколько тысячелетий, ты успеешь свыкнуться с осознанием конца. Но сейчас, он бы все отдал что бы встретить её еще раз. Следопыт поднялся и побрел шатаясь прочь от древней крепости. Он не мог здесь больше оставаться. Ему еще не время умирать. Орки, люди...весь этот несправедливый мир должен страдать. Мир должен почувствовать его боль.

Шаг. Шаг. Ещё шаг. И так днями, неделями. Ноги становились все тяжелее. Эльф был на пределе, словно в бреду, продирался через лес. Исенгри́м знал, что на него идет охота. Он пытался петлять, переходить вброд неглубокие водоемы, желая сбить преследователей со следа. Но все было тщетно. Казалось бы, отставшие охотники, снова и снова садились ему на хвост. А в те редкие моменты, когда следопыт проваливался в сон его не отпускали видения разрушенной крепости и фигуры Вождя, занесшего над Исенгри́мом свой боевой топор.

Когда следопыт вышел на поляну, издалека донёсся жуткий вой, контрастирующий с безмятежной атмосферой утреннего леса. Не время останавливаться. Эльф, слегка пригнувшись, внимательно смотря себе под ноги побежал через поляну.

Если честно Тони не любил спонтанно ходить на концерты. Причина была проста, к таким мероприятиям нужно было основательно подготовится, как физически, так и морально. Да и что душой кривить, Стигма был немного сноб в музыкальном плане. Не все ему нравилось. В последнее время всякой «мазофаки» и других шаблонных коммерческих групп с MtV было предостаточно. Срамота одна, да и только. А стоять все мероприятие с недовольной мордой, проклиная себя за то, что потратил деньги на «это», ему не улыбалось. Но в этот раз все было совершенно по-другому. Как только Тони узнал о том, что в город приезжают Hazen street, он тут же решил, что не применено должен попасть на этот концерт. О нем он кстати узнал от своего знакомого. Не друга, а именно знакомого. Пересекались пару раз на каких-то мутных вписках. Ну знаете, как это бывает, друзья друзей твоих друзей. Ты их даже толком то и не знаешь. Кстати это мероприятие, подоспело в самый раз. Стигма уже успел опухнуть от своей работы таксиста. Так что он взял отгул что бы повеселиться как следует. Прикончив ведерко жареных крыльев из KFC и почистив свои ботики Dr Martens он вышел из дома и поехал к клубу.

Тони припарковал свой мотоцикл у "Empty bottle" за 40 минут до объявленного времени начала концерта. Перед концертом он решил немного заправиться, поэтому отправился в ближайший магазин за бутылкой рома, которую он предусмотрительно завернул в бумажный пакет. Не хотелось возможных проблем с полицией. А то вместо приятного вечера с любимой группой, Тони провел бы в каталажке. Когда он вернулся к клубу, народ уже начал собираться. Это были представители «обычной тусовки», среди которых были байкеры, неформалы разных мастей и возраста, да и попросту случайные любители пропустить стаканчик другой под крики местных музыкантов. Всюду звучали разговоры о жизни, обсуждение свежих субкультурных сплетен, конюченье вписать нищеброда на халяву. В толпе мелькали лица знакомых и приятелей, с которыми Стигма быстро поздоровался. Встав особняком от основной части народа, он начал «заправляться». Не успел он выпить больше половины, как к нему подошел какой-то прыщавый тинейджер с сережкой в носу и красным панковским ирокезом. Тихим голосом и на редкость хитрожопой мордой, он предложил бартер – оставшейся ром на травку. Тони не долго думая согласился. Дурь кстати была так себе, четверка с натяжкой. Но все равно было неплохо.

И вот наконец двери открылись и в клуб стали запускать посетителей. Секьюрити тщательно обыскали Тони, но ничего у него не нашли. Хотя попытались придраться к толстенной цепи на штанах и отстали только когда Стигма пообещал убрать её в один из внутренних карманов жилетки. Группа задержалась где-то на час. Но это обычное дело. Редко когда подобные мероприятия обходились без задержек. Если честно Тони не мог вспомнить ни одного похожего концерта, который начался бы вовремя. Вокалист извинился в привычной для себя манере, проорал невнятный слоган и концерт наконец начался. Ребята жгли, публика тоже не скучала. Настоящий панк рок. Парни не корчили из себя каких то задротных рок звезд, разделения музыкантов и слушателей как будто не существовало. Вокалист давал толпе фанатов по орать в микрофон, сам пару раз прыгал со сцены. Тони тоже развлекался по полной, время от времени выбираясь на сцену и горлопаня вместе с вокалистом. Даже один раз прыгнул со сцены. Правда это все чуть не закончилось плачевно, Стигма почти воткнулся башкой в пол клуба. Его тело успели перехватить в сантиметрах 10 от пола. Это было чертовски круто! Лишь под конец, весьма запоздало, до Тони дошло, что-басист-то сессионный. А почему - не объяснили. Парень явно выбивался из группы, но играл сносно. Но ковбойская шляпа оставляла неприятный такой осадок, щеголь какой-то. Этот мужик определенно не понравился Тони.



После концерта, счастливый и потный как черт Тони подобрал свой балахон и байкерскую жилетку (которые он еще до начала концерта предусмотрительно запрятал на диванчике в углу) и хотел было отправится ко столу с мерчем где продавался всякий стафф от группы – футболки, кассеты и так далее. Но по пути его перехватила весьма приятная девушка. Волосы ее были окрашены в разные цвета, она приятно ему улыбалась. Девушка была одета в джинсовые шорты и бардовый топ на тоненьких бретельках. Она весело шутила и, кажется, заигрывала с ним. Если честно, он не особо слушал что она говорит. Тони разглядывал её фигуру, улыбался и кивал. А еще она рассказала по секрету, что после концерта будет афтепати. Но не для всех. А вот это уже интересно. И снова хитро ему подмигнула, поинтересовавшись, составит ли он ей компанию. Отличное завершение прекрасного вечера, неправда ли? Стигма засмеялся над её шутками и приобнял за талию.

- С тобой хоть в ад красавица. Веди. Я кстати Тони. Как тебя зовут? Как тебе концерт?

ссылка

Путь праведника труден, ибо препятствуют ему себялюбие и тирания злых людей. Блажен тот пастырь, кто во имя милосердия и доброты ведет слабых за собой сквозь долину тьмы, ибо именно он и есть тот самый, кто воистину печется о ближних своих. И совершу над ними великое мщение, наказаниями яростными, над теми, кто замыслит отравить и повредить братьям моим, и узнаешь ты, что имя моё - Закон, когда мщение моё падёт на тебя.
Броневик заскрежетал стартером и огрызнулся рокотом двигателя, который почти сразу сошел на нет болезненными содроганиями. Еще один поворот ключа в замке зажигания. Еще один - скрежет стартера. Машина двинулась: это медведь выталкивал ее, давая Пятачку возможность завести тарантас на ходу. Глухое рычание двигателя, отрывистые хлопки, и машина рвет вперед, оставляя позади поле боя. Винни выберется, медвежонок слишком крут что бы его взяли гномы. Он должен выбраться.

Инкассаторская тачка неслась по улицам Города. Рапунцель достала откуда-то из своей пышной шевелюры пачку сигарет и зажигалку. А что-то все-таки есть, в этой чертовке. Вальяжно закурила... Стоп, блядь, Его зажигалку и Его сигареты! Ветер, бьющий в окно, сбил пепел с красного огонька на кончике сигареты и разбил облачко сизого дыма, сорвавшееся с ее губ:

- Я знала, что как только Биг Би завалит Железного Дровосека Хартия нас вытащит, - она бесцеремонно протянула руку к шляпе Пяточка. И у бывшей проститутки почти получилось снять её. Вот только предплечье девушки перехватила лапа маленького поросенка. Сигареты и зажигалку он еще мог стерпеть, но вот шляпа попадала под «Это только мое! Найди себе другое своё.».

- Детка, у тебя шаловливые ручки. Не забывай кто здесь главный. – машина влетела в крутой поворот, Пяточек завертел баранку обеими руками. Каким-то чудом они не перевернулись. Старый драндулет подпрыгнул на какой-то кочке, рессоры натужено заскрипели будто пружины в кроватях разрушенного борделя.

– Значит ты у нас самая умная? Откуда ты знаешь про Волка? – спросил поросенок, скосив глаза грудь девушки. Как не крути а в раздолбанной дороге были свои преимущества.

Через несколько минут они достигли конечной точки своего маршрута. Виллиам не мог отвести их в участок. Операция не была одобрена руководством. Если такое гавно всплывет, Пятачок мог не плохо так отхватить от Ненастоящего Мальчика. Но это было не страшно. В первый раз что ли? Ни это было главной проблемой. Будет очень подозрительно, если девушки появятся в участке на следующий день после разгрома борделя. Шило в мешке не спрячешь, да и у хряка были подозрения, что в Хартии могут быть стукачи. Скорее рано, чем поздно Добрая Фея пришла бы за своей собственностью. Начинать открытую войну, с одной из доминирующих сил Города, было рано. Хартию просто бы задавили числом. Бабенок нужно было спрятать в другом месте. Поэтому детектив направился в единственное место где он мог найти помощь. Бронемашина проехала вдоль импровизированного забора, сделанного из редких цементных блоков, кусков покореженных машин, досок и сетки. Это защитное сооружение было возведено после катаклизма. За этими фортификационными сооружениями находился единственный оставшийся в городе храм. Не то что бы свин бы излишне набожным, нет. Но как говорил когда то дедушка Пятачка "Мы ирландцы, католицизм и расизм часть нашей культуры сынок. Не забывай об этом".

Фургончик Пятачка остановился в пяти метрах от ворот. Но он не припарковался, просто двигатель недовольно заклокотал и, выдав пару хлопков через глушитель, заглох. Пятачок повернул голову, проверив как обстоят дела у пассажиров инкассаторской тачки. Золушка спала на задним сидении. Да она прям "спящая красавица" . Хряк перевел взгляд на Златовласку. Та, сидела сидела насупившись, сердито глядя на поросенка. Интересно за что можно было обижаться, на такого славного парня как Пятачо́к Виллиам? Из-за того шлепка по заднице? Или потому что он забрал себе последнею банку пыльцы Феи? Или за то что врезал прикладом прямо по смазливой мордашке? Кто знает. Ох уж эти женщины.

- Сидите смирно. - поросенок вышел из машины, предварительно забрав ключи и заблокировав двери. Не хотелось бы, что бы девушки сбежали, угнав его машину. Хряк глянул в зеркало заднего вида. Да, видок у него был еще тот. Детектив не спал уже почти два дня, его пару раз вырвало (хорошо что хоть, не на себя), он измазался в брызгах крови, сажи. Упал в кучу мусора и еще бог знает чего, подозрительно похожего на тухлую рыбы и кошачье дерьмо. В общем, да. Сама презентабельность. Кое как "приведя себя в порядок", поправив шляпу, поросенок направился к калитке у ворот. Рядом с ней висел не большой колокол с веревкой. Детектив не долго думая, затрезвонил в него. Когда с той стороны заскрежетали затвором, Пятачок отошел от калитки на шаг, вытащил значок оперативника Хартии и продемонстрировал его персонажу открывшему калитку.

- Капеллан-варден Стаффорд? Хартия нуждается в помощи Церкви.

Приземление было успешным…от части. Как говорится свинья грязь найдет. И детектив её нашел, да как нашел, он въехал рылом в кучу мусора. Слава богу было темно, и он не видел, во что вляпался. Но к несчастью, Виллиам обладал очень развитым обонянием, которое сразу же нарисовало ему при неприятнейшие картины нечистот и другого мусора. Чумазый поросенок кое как поднялся. Бабенки все еще вопили, причитали и колошматили его кулачками. Активно, надо сказать. Вот откуда у них силы то берутся? Особенно у Золушки которая все время лежала скукоженной и не подавала признаков жизни. Поросенок встряхнул девушек, цыкнул на них что бы замолчали. Свои слова он подкрепил смачным шлепком по заднице, одной из девушек. Правда вот по чьей попке он шлепнул, хряк не понял.

Детектив огляделся по сторонам. Оконный проем, через который они выбрались из борделя изрыгал пламя, будто там разверзлась преисподняя. Динамит хряка и гномовская граната. Интересно, они сами ожидали что там шарахнет? Может кого задело. Хотя проверять это не было ни времени и желания. Пяточек оглядел выжавших. Рапунцель была жива здорова, Худышка и Кантуженная Гусеница приземлились не очень удачно. Но не сдохли. Что ж, операция по штурму борделя закончилась и уже пора сваливать огородами. Что же предпримет сладкая парочка? Заставлять их идти собой силой у порося не было ни сил, ни желания. Он очень хотел есть и очень хотел спать. Вся эта беготня и убийства его очень утомили. Если хотят «попробовать выжить» в одиночку, что ж, он их держать не будет. Но будет неприятно, если они попадут в руки Феи.

От размышлений детектива оторвало, легкое землетрясение. Это старый добрый друг. Винни бежал к ним на четвереньках. Забавно, даже на четвереньках Пух был ростом с маленького поросенка, а может даже и больше. Медведь замер, удивленно уставившись на "пополнение" штурмового отряда:

- Пятачок, кто это с тобой?

- Видимо наши новые друзья Винни. Все пошло через жопу, пришлось импровизировать. Потом тебе все расскажу. Нужно сваливать, возьми тот сейф.

Поросенок обернулся к любовникам.

- Если вы не хотите сдохнуть, идите с нами. В прочем насильно я вас заставлять не буду. Эй, Винни, готов? Кудряшка? Отправляемся.

Поросенок пригнувшись, с шлюшками на плечах, поспешил прочь от горящего борделя. Туда где стоял его фургон.

Приклад въезжает прямо в лоб, Худышка падает, его голова врезается в пол. Девка. Где она только прятала шпильку. Легкий укол, проткнула любимый плащ, любимое поло, но шпилька утонула в слое жира так и не дойдя до мышц хряка. Шпилька, нет…ты что серьезно? Очень глупо пытаться навредить большой злой свинье шпилькой. Так ты его только взбесишь. Но, как не странно, укол и вся абсурдность храброй, но очень глупой атаки шлюшки отрезвляющее подействовали на детектива. Злость и гнев отхлынули так неожиданно, как и охватили его. Что она кричала? Ханси? Значит он был прав в своих подозрениях. Поросенок не успел никак отреагировать на действие бунтарки, волосы Рапунцель в мгновение ока из мягкого ковра превратились в сплошной стихийный вихрь, скрывающий ее в плотной занавесе, охватившей весь угол. Оно и к лучшем. Вряд ли череп Контуженной Гусеницы был крепче черепа Худышки.

Поросенок был удивлен. Он с самого начала упустил очевидный факт. Эти девушки были не «простыми продажными девками».

Златовласка все еще стояла на коленях, ненавязчиво протягивая поросенку коробку с наркотиками. У дам не окончательно еще стух мозг, они поддавались дрессировке и возможно могли постоять за себя. С этим можно работать.

Детектив шагнул с к Златовласке, забрал коробку, сунул её в рюкзак.

- Хорошие девочки. Слушайтесь меня и у вас все будет хорошо. – голос детектива звучал хрипло и глухо. Пяточек обратился к Гретель. – На твоем месте, я бы больше не делал глупостей. Сейчас от тебя зависит сдохнет он или нет. – Поросенок кивнул в сторону тела Ханселя. Осталось только надеяться, что угроза подействует. - Ты, с длинными волосами, Рапунцель? Подержи её так пока я не вернусь.Никому не выходить из комнаты. Если хотите выжить.

Поросенок вышел из комнаты и быстрым шагом отправился к парадному входу напевая какую-то песенку. Надо сказать, что получалось у него неплохо – хотя до уровня медвежонка, у которого в голове опилки, поросенок не дотягивал. В старые времена он и Вини часто пели разные песни. Хотя обычно поросенок был на бэк вокалах. Это хоть как-то помогло ему отвлечься от плохих мыслей. А подумать было, о чем.

«Вся эта затея была глупостью с самого начала. Вини был прав. Старый друг почти всегда прав. А сейчас детектив в очень неприятном положении. Один против…ээ скольких? Семи – восьми ублюдков? Каким бы ты крутым парнем ты бы не был, насколько у тебя не были большими яйца – при таком раскладе тебе поможет только чудо. Молись богу свинка. И надейся на свои быстрые ноги."

"Сегодня ты нарушил главный закон этого города. Если ты хочешь кого-то ударить, то бей его так что бы он больше никогда не поднялся. Думаешь у Худышки встанут мозги на место? Да конечно так и будет. А еще вы будете пить чай из розового фарфора. Нет приятель, скорее всего тебя ждет сталь меж ребер. И это довольно логично. Зачем ты это делаешь? Всади в него пулю из ствола Труляля. Размажь его голову так, чтобы никто не смог его опознать. И концы воду. Так намного проще».

Хряк лишь задвинул эти мысли куда подальше. Он не мог вот так просто убить Ханселя. Каким бы уебком тот ни был, он был работником Хартии. Решение о его судьбе принимать не поросенку. Но конечно, если бы это была единственная причина, то мозги Худышки уже бы украшали стены борделя.

Поросенок дал слово этому парню, что поможет со штурмом борделя. И он был намерен его сдержать. У Пяточка был свой заскок на счет обещаний. Почему? Тут все сложно. Эго хряка, попытка как-то оправдаться перед своими демонами, попытка доказать себе, что он не такое дерьмо каким является и многое другое.



Он вытащит их всех из этого гадюшника, а дальше... Пусть хоть в Ад провалятся. Решать проблемы будем по мере их приближения.

Поросенок добрался до ближайшего окна у главного входа в бордель. Через одно из окон, выходящих на улицу, он видел, что два внедорожника подъехали к борделю, из них стали выходить темные фигуры. Ну что ирландская свинья, проверишь свою удачу? Пяточек достал гранату, вырвал чеку и метнул её в одну из машин. Не дожидаясь взрыва своей гранаты, детектив развернулся и рванул обратно в кабинет Труляля. Двухсоткилограммовая туша, маленького поросенка пронеслась по коридору, словно Африканский носорог в период гона. Сегодня он определенно слишком много бегает.

Бордель горел. Не в прямом конечно смысле. Простой план прямым ходом летел в пизду. Хансель сжимал одну из шлюшек с упоением и не скрывая нахлынувшей бури эмоций, взял ее на руки, даже не обращая внимания на то, как судорожно Рапунцель пыталась отползти в темный угол, впиваясь пальцами в пол, и беспорядочно дергая скованной ногой, и на то как выворачивается плечо в суставе у шлюхи которую он держал в руках.

Поросенок не был таким тупым, как некоторые могли подумать. Худо-бедно, он все-таки справлялся с работой детектива. А тут все было просто как дважды два. Худышка появился в Хартии совсем не давно. Занимался какой-то херней. Общался только с Ненастоящим Мальчиком и то по мелочам. Что нужно этому мужчине с непроницаемым, холодным лицом? Зачем он задумал штурм борделя. Хотел спасти бедных женщин? Нет, все что ему было нужно - эта маленькая грязная шлюшка. Сейчас его непроницаемая маска дала трещину. Он сиял от счастья, словно вот-вот засрет бабочками и радугой. Как думаете долго он пробудет в рядах блюстителей порядка после того как достиг своей цели?

Золушка все еще валялась в позе эмбриона, глухие рыдания сотрясали все ее тело. Златовласка добравшись до наркоты. Не закинулась, нет, она просто упоролась в говнище: более десятка дозовых флакончиков валялось на полу, а зрачки ее расползлись настолько, что, казалось закрыли собой белки глаз. С неимоверно счастливой улыбкой она несла полную хрень.

Мудоскоп крутил любимое Время Приключений. Сколько раз не смотрел его, оно никогда не надоедает. Вот только сейчас было не подходящие время для мультиков. Где-то в соседнем квартале внедорожник вошел в резкий поворот, огласив притихший после пальбы город визгом тормозных колодок. И кто мог куда-то спешить в столь поздний час? Только головорезы Доброй Феи в надежде спасти свой источник доходов.

Да блять все здесь ебонулись что ли?! Это уже ни хуя, не смешно!

Очередной приступ неконтролируемой злобы. Сердце стража правопорядка быстро забилось. Руки затряслись. Много адреналина. Так много что он парализует если ты ему поддашься. Но Пяточек не собирался этого делать. Он, блять, Закон в этой дыре.

Поросенок, по удобней перехватил ружье и шагнул к Златовласке. Легкий тычок прикладом в голову. Пяточек постарался вырубить девушку как можно деликатней. Но получилось, как получилось.

Сейф, его определенно нужно забрать. Деньги и наркотики тоже. Шлюхи? Шлюхи всегда нужны. А вот кассеты нужно пустить в расход. На них просто нет времени.

От размышлений поросенка оторвали действия Ханселя. Что этот мудак задумал? Худышка подошел к забившейся в угол сказочной красавице, с явным намерением отрезать от шлюшки пару кусочков. Зачем? Зачем резать ногу, когда есть ключи. У Хартии стандартное обмундирование. Всем работникам выдают одинаковые наручники с одинаковыми ключами. Или Худышка был слишком крут и решил, что они ему не нужны? Но факт оставался фактом. Он собирался отрезать ногу этой шлюхе. Потому что она мешает уйти его шлюхе. Работники Хартии так не поступают. Конечно, они еще те «ангелы с грязными лицами», у каждого из них есть свой скелет в шкафу, но никто из них не опускался до такого дерьма. А если опускался, то очень хорошо скрывал это.

Глаза хряка опять налились кровью. Этот парень пересек черту. Уважай Закон ублюдок. Для своих размеров и посаженной печени поросенок невероятно быстро появился за спиной у Ханселя. Двустволка «К.Р.» взмыла в воздух и её приклад устремился в затылок Худышки. В отличии от Златовласки, он теперь бил в полную силу. Со всей накопившейся яростью, не заботясь о том какие повреждения он нанесет.

Ступенька. Ступенька, еще ступенька, блядь, когда же они кончаться? На лбу детектива появилась испарина. Что - что, а бегать по лестницам он не любил. Как говорил Вини – «если б мишки были пчёлами, то они бы нипочём никогда и не подумали так высоко строить дом». Если честно Пяточек и просто так, бегать не любил, но из-за своей работы, заниматься подобными неприятными вещами ему приходилось довольно часто. Еще по какой-то не известной причине поросенок не мог прекратить напивать злоебучею песенку «Что нам делать с мертвой шлюхой».

Кое как осилив два лестничных пролета поросенок добрался до кабинета Траляля. Если честно действие, которое он увидел если и не повергло его в ступор, то выпучить от удивления глаза заставило точно. Сие действие было попыткой совершить акт чистой и светлой любви, путем плотского соития через анальное изнасилование Ханселя. Жирная био масса, обтянутая кожаными и латексными ремнями на голое тело, по имени Траляля, погребла под собой Ханселя, да так, что сотрудника Хартии практически не было видно. Затем жирный уродец начал медленно стягивать с Худышки штаны, с явным намерением отодрать его как священник педофил мальчика из церковного хора. Интересно Худышка всегда провидит допросы лежа? Тут поросенку на ум пришла одна нехорошая мысль. Может предоставить им немного времени в их физической близости и не портить такой романтический момент? Пусть Траляля хотя бы использует пару пальцев. Конечно поросенок ничего особо не имел против своего «союзника по штурму борделя». Он раздражал Пятачка, не больше и не меньше остальных дураков, и прохиндеев, которых к слову было предостаточно. Вот только пафосная аура этого парня заставляла поросенка тихо скрежетать зубами. Слишком много о себе думает, так сказать. А вот прививка реальности, могла бы пойти ему на пользу. Пяточек отмахнулся от этой плохой, но заманчивой идеи. На такую ерунду у них просто не было времени. С ходу прицелившись в голову жирного ублюдка поросенок выстрелил.

Ехидный смех сотряс всю тушу Траляля, мгновение, и грохот плотного дуплета разнесся по узкому коридору, ударяя подобно кувалде по ушам. Мозги, обломки размолотых челюстей, выбитых зубов, и плотный поток крови ударили в лицо Ханселя прямо через широко разверзнутую пасть. Вся туша от вожделенно-хохочущих сотрясаний перешла к короткой агонии. Мощной, бурной. Хоть так, но у ублюдка получилась отжарить свою жертву.

Хряк глядя на все это довольно присвистнул. Не каждый же день вышибаешь мозги через рот. Не каждый день отправляешь на тот свет одного жирного уебка, а затем и его жирного уродливого брата. Мало кто может в обще похвастаться этим. Поросенок отлаженным до автоматизма действием перезарядил оружие. Пяточек дождался пока агония сутенера закончится, подошел к несостоявшимся любовникам и поднял Томи - ганы. Затем с явной деликатностью собрал все вылетевшие зубы, осторожно сложив их в карман портков. Правда пришлось повозиться с выковыриванием зубов из остатков челюстей. Глянув в сторону кабинета смежного с камерами и комнатами для обслуживания клиентов, поросенок отрицательно покачал головой. Да, там могли быть еще улики и еще шлюхи. Но всех они при всем желании не увезут, на сбор улик потребуется много времени, да и не нужные свидетели им не нужны. Подняв какую оторванную часть плоти, поросенок написал её на стене очередное послание. «СТАЯ ВЫШЛА НА ОХОТУ».

Развернувшись к Ханселю, пытающемуся вылезти из под трупа жиртреста, поросенок сказал.

- Не повезло тебе парень. Этот фрукт тебе больше ничего не скажет. Если хочешь, допроси Труляля, может он будет по сговорчивей. Все центровые и дорогие «девушку» сейчас в его кабинете. Нам уже пора сваливать из этого места.

Поросенок направился к лестнице намереваясь в кабинет Труляля.

Пяточек хотел блевануть. Еще раз, а потом еще. Но было просто не чем. Как будто разом поцеловал в хуй не только жирного Труляля, но и половину персонажей Промзоны, и не ебовое количество смертных. Наверное это сраное чувство будет преследовать его до конца дней.

Громко ругаясь, словно матрос, поросенок поднял кусочек того что раньше было Зефирным Труляля - кусок плоти, осколки кости, мозг. Подойдя к ближайшей стене он использовал эту бывшую часть сказочного персонажа как кисть.

"ВОЛК СДУЕТ ТВОЙ ДОМИК КРЫЛАТАЯ ШЛЮШКА"

Как не сложно было догадаться, поросенок хотел пустить Добрую Фею по ложному следу. Начинать с ней открытую войну, раньше времени было бы просто глупо. Оставалось надеется лишь на то, что у банд Волка и Феи сейчас было обострение отношений.

Шлюхи, тем временем, расползались как тараканы. Никакого, блядь, уважения к закону. Оперативник Хартии сморщился. Почему его никогда не воспринимают всерьез.

Златовласка вскрыла металлическую коробку, забрасываясь солидной дозой наркоты, Рапунцель испугано забилась в угол, а Гретель двинулась к выходу. Девушка, видимо до сих пор прибывала в шоковом состоянии и не могла адекватно двигаться и оценивать происходящие. Наверное, она даже не услышала предупреждение Пятачка о том, что беглецов будут расстреливать. Тем временем побег из курятника продолжался – чумичка преодолела первые 10 сантиметров ползком, словно контуженная гусеница. Или пьяная гусеница? Не важно, суть от этого не меняется. Надо признать, что со стороны это смотрелось несколько забавно, даже в такой невеселой и угнетающей обстановке. Девушка елозила по грязному полу, активно протерая свой полуистлевший кожаный корсет, ободранный до состояния дермантинового дивана. Попу беглянки, виляющую туда-сюда, прикрывали только тонкая ниточка стрингов. Картину завершало то, что девушка активно закрывала голову одной рукой, при этом издавая стоны и бормоча под нос какую-то несуразицу. Через какое-то время, девушке надоело протирать собой пол, и она неуклюже, словно в первый раз в жизни поднялась на четвереньки. Потом её вырвало. Но траекторию пути она не изменила, смело переправившись через лужицу рвоты.

Здание сотряс глухой хохот Траляля, а значит Хансель вляпался в дерьмо. Времени не было.

Поросенок догнал беглянку. Убивать её он не собирался, но воспитательную работу провести следовало. Никто же не будет уважать власть того, кто не подкрепляет свои обещания какими-то действиями. Подхватив брошенный Труляля резиновый разноцветный болт, Пяточек взвесил его в руке, немного покрутил. Эта штука отлично подойдет, как средство воспитания беглянок. Из черной резины сделана власть? В этом случае власть была сделана из резины всех цветов радуги. И если честно, от части все-таки напоминала левинрога. Поросенок вернулся к беглянке, бесцеремонно положил ей на спину руку, прижав её к полу. При этом он напевал мотивчик какой то злоебучей песенки "Что же нам делать с мёртвой шлюхой, что же нам делать с мёртвой шлюхой, что же нам делать с мёртвой шлюхой? Тупо её жарить!"

Широко размахнувшись, хряк стеганул словно розгой, разноцветным резиновым болтом по попке сказочной красавицы. Лупить её как Сидорову козу, Пяточек не собирался, но шлепок все равно раздался знатный. Спрятав орудие правосудия в одном из карманов плаща, поросенок бесцеремонно сунул Гретель под мышку.

- Глупый Хансель! Это он же должен был вас спасать. А в итоге все приходится делать мне! А этот фигляр еще и облажался. - громко забурчал поросенок. Дотащив Гретель до угла где уже окопалась дрожащая Рапунцель, Пяточек бросил беглянку. - Попросил его сделать простую работу. А нет же.

Пяточек ловким движением руки надел на запястье Гретель браслет от наручников. Второй браслет он защелкнул на лодыжке Рапунцель.

- Всем оставаться на местах, не покидать комнату! Вам же будет хуже. - рявкнул оперативник Хартии. Перехватив ружье поросенок помчался в кабинет Траляля.

Часики тикали. План был войти и выйти. И им почти это удалось. А если Худышка серьезно облажался, то у них будут проблемы. Рано или поздно весь этот пиздец привлечет нежелательное внимание. И скорее всего это будет рано. Скорее всего придется бросить улики, сейф, наркоту и в спешке уходить.

Перед Господом моим я повторяю этот символ веры моей…

Отдача, выстрел. В последний момент ублюдок понимает, что это конец – вот и все. Гнусная ухмылка медленно начала сползать с рожи, в глазах промелькнул страх. Но было уже поздно. Верхняя часть черепа сутенера разлетается феерией обломков костей, кусков плоти, крови и того что когда было мозгом ублюдка. Да, работа и вправду была сделана как надо. Кровавый туман ярости все еще заполнял глаза поросенка. Краем глаза он заметил, что шлюхи забились в панических конвульсиях. Видимо звук выстрела вернул их в реальный мир. Что ж, добро пожаловать. Вам здесь всегда не рады. Труп Труляля задергался в шоковом припадке. Одна из ножек диванчика с треском сломалась. Все эта гора жира, словно лавина рухнула на Золушку, так и не успевшую вытащить хер своего бывшего хозяина из глотки. Скорее всего она умрет от удушья. Либо жирный мудак сломает ей шею и позвоночник. Если честно Пятачок не слишком сильно волновался о судьбе шлюх. Благородный порыв Ханселя спасти их, если говорить мягко был ему не понятен. И он до последнего надеялся, что этот умник сам будет заниматься спасением сказочных «красавиц». Но видимо у судьбы были другие планы. И с этим дерьемом придется разбираться поросенку. Наилучшим вариантом было отправить их в след за своим бывшим сутенером. Но Пух бы не одобрил бы этого. Такие мысли как «а что об этом подумает Винни…» всегда были одним из самых сдерживающих факторов для Пяточка. Кто знает, каким бы он был, если не старый добрый друг. Пришлось принимать решение. Наверное, шлюха уже сдохла или сдохнет в ближайшие секунды. Поросенок вдруг вспомнил клятву которую приносил во время вступления в Хартию. Он прекрасно помнил тот день. Нарядно одетые, как на параде положив правую руку на сердце, читали наизусть очень пафосную, но не менее от этого торжественную клятву. Служить и защищать…вроде так там было. Не пора бы для разнообразия побыть немного хорошим копом? Даже будь ты трижды продажной девкой, умереть задохнувшись из-за хера во рту, это слишком жестокая смерть. Все эти мысли мгновенно пронеслись в голове детектива.

Как только Золушку накрыла лавина жира, поросенок рванулся в перед. Бросив ружье, он вцепился в тело сутенера, в позе становой тяги в стиле сумо. Потная плоть, покрытая грязью, какой-то липкой слизью и бог знает, чем еще, норовила, выскользнуть из пальцев Пяточка. Вцепившись в нее сильнее, поросенок почувствовал, как его пальцы впиваются в вонючие мясо продавливая жир. Связки и мышцы поросенка заскрипели. Да, зря он пропустил несколько тренировок с медведем, предпочтя заливать свои душевные переживания бормотухой. Выдохнув, издав сдавленный рев Пяточек все-таки сумел перевернуть жирную тушу сутенера. Хер Труляля наконец покинул глотку несчастной девушки.

- Сраный мудак, в этом мире есть такая вещь как диета! - зло выдавил из себя, тоже не слишком уж стройный поросенок. Правда себя в отличии от жирного и уже мертвого Труляля, он считал - "в меру упитанным мужчиной, в полном расцвете сил".

Детектив склонился над телом шлюхи. Видимо хуй Трулля слишком долго находился в глотке несчастной. Девушка была в тяжелом состоянии - у нее отсутствовало дыхание. её срочно требовалось оказать первую помощь. Если честно, делать искусственное дыхание шлюшке, у которой секунду до этого был в глотке член, мягко сказать вызывало у поросенка только рвотные позывы. Служить и защищать, говоришь? Зачем тебе напрягаться ради какой то шлюхи со скисшими от наркоты мозгами. Брось её, пусть сдохнет. Но какое то забытое, забитое чувство, предательски заныло в сердце у Пяточка. Наверное это было сострадание к живому существу.

- Вот в такие моменты, я ненавижу свою работу. - Пробормотал поросенок. Сняв шляпу, поросенок достал флягу с бормотухой и сделал глоток для храбрости. Затем приступил к оказанию первой помощи. Подняв подбородок пострадавшей кверху одной рукой и запрокинул назад её голову. Зажал нос Золушки, сделал 2 сильных выдоха рот в рот. Продолжительность каждого выдоха была одна секунда. У шлюхи все еще отсутствовало дыхание. Золушка не двигалась и не кашляла. Пяточек начал массаж грудной клетки - двумя руками надавливая в середине грудной клетки 30 раз. Глубина движений была 4-5 сантиметров, скорость 100 надавливаний в минуту. Все как по учебнику. Все как на курсах оказания первой помощи проводимых в Хартии. Поросенок продолжал чередовать 2 выдоха и 30 надавливаний до того как у Золушки появилось дыхание. Его все таки не скрутил рвотный позыв. Хряк оторвался от девушки и его вырвало. Как сказать вырвало, в последние время он и так ничего не ел, а только пил. Сегодня его желудок был особенно пустой. Так что выдавить из себя он смог только небольшую вонючую лужицу. Поросенок снова открыл флягу с бормотухой и прополоскал рот. Хоть какая то стерилизация. Но сказать по правде, это не по могло избавятся от противного ощущения. Поросенок поднял шляпу, нахлобучил её на голову. Затем подхватил свое ружье и автоматически его перезарядил. Подойдя к трупу Труляля он вытащил из кобуры его пистолет. Затем детектив обратился к находившимся в помещении сказочным красавицам.

- Гхххм, уважаемые куртизанки. Так получилось что я замочил вашего сутенера. По уличным правилам, я теперь на время стану вашим Новым Папочкой. Надеюсь мы сработаемся. Делайте что я говорю и никто не пострадает. А если серьезно, всем оставаться на местах. Именем Закона - вы арестованы. Все ваши глупые действия, такие как попытки сбежать, будут расцениваться против вас. Наказание, пуля в голову.

Хотя кто из них сейчас хоть ходить способен? Большинство сказочных шлюх скукожились и скрючились на полу, пытаясь хоть как то сбежать от реального мира.
Поросенок обвел взглядом помещения, на предмет того, что укрылось от его взора во время боя с сутенером. Документы, наркотики и какие нибудь улики. Все что могло бы заинтересовать бывалого детектива.

Резиновый хер просвистел над головой оперативника Хартии и врезался в косяк, за спиной у поросенка. Мерзкий уебок разразился приступом безудержного хохота, разбрызгивая вокруг слюни, словно фонтан сделанный на редкость извращенным архитектором. Затем он потянулся к кобуре.

Поросенок когда то слышал такую байку от людей, работников Хартии. Будто бы, у каждого на плече есть свой ангел и свой демон. Так вот, если бы это все-таки было правдой, то сейчас на правом плече Пятачка сидел черный ангел с облезлыми вороньими крыльями. И он шептал "Убей. Либо ты, либо он тебя." На левом же плече, сидел демон похожий на матерого кабана. Он кричал прямо в ухо поросенка. Что то вроде - "Ломай эту суку полностью!".

Пятачок собрался убить ублюдка. Это дерьмо уже заслуживало смерти только за то что швырялось в поросенка магическими хуями. Выживет тот кто выстрелит первым. Плевать на то что это кладбище жира может что то знать. Плевать на то что Худышке он зачем то потребовался живым. Поросенок вскинул ружье и выстрелил дуплетом в лицо Труляля.

Пяточек кивнул, давая понять, что он не имеет возражения против плана Ханселя. На вопрос о работницах этого увеселительного заведения двух метровый маленький поросенок пожал плечами.

- По городу ходят разные слухи, одни говорят, что сеньориты в рабстве и страдают, другие же говорят, что почти все из них работают там добровольно. Что до фильмов, то из всех «охов и ахов», «глубже, глубже» и «еще блять еще» - не складывается впечатления что кто то там чем-то недоволен. Но стоит учитывать и «Пыльцу Феи». Это дерьмо заставляет срать радугой, даже если ты живешь в клоаке и тебя каждый день порет какое ни будь Чудовище. Возможно, что мозги от наркоты, не стухли еще у той «Новенькой» и Золушки. Но с другой стороны «Пыльца» не смертельный наркотик, от зависимости можно вылечить несчастного наркомана, было бы желание. – Пяточек достал из кармана плаща, флягу с бормотухой и сделал глоток. В животе взорвался огненный шар, быстро разгоняющей тепло по телу. Гены предков с острова четырехлистного клевера, дали о себе знать, поросенку резко захотелось учинить над кем ни будь старое доброе ультра насилие. - Кто знает. Будь готов к тому, что когда ты заявишься туда спасать этих «девушек», аки прынц на белом коне, они на отрез откажутся покидать это место, а может и всадят тебе заточку под ребро. Но точно, в любом случае не узнаешь пока не проверишь сам.

Пяточек достал ружье «К.Р.», медленно начал его заряжать. Если хорошо прислушаться, можно было услышать что поросенок бубнит какую то мантру. "Я и моя двустволка знаем, на что идёт счет в этой войне — не на количество выстреленных нами патронов, не на грохот наших выстрелов и не на пороховой дым. Мы знаем, что счёт будет вестись только на убитых..." Дальше слова стали не разборчивыми. Закончив колдовать над своим оружием поросенок уже нормальным голосом сказал.

- На счет поджога и уничтожения текущего документооборота, этой организации не беспокойся. У меня есть одна вещица, которая отлично справится с этой задачей. - Глазки поросенка нехорошо заблестели. Видимо он уже придумал какую то пакость.

«Пятачок очень спешил, и не удивительно – ведь сегодня был день рождение у одного из его самых лучших друзей, ослика Иа. Поросенок решил подарить ослику зеленый надувной шарик. Под ногами весело бежала дорога, ярко светило теплое ласковое солнце, а Стоакровый лес был как обычно прекрасен. Не заметив корень старого дуба, поросёнок спотыкается и падает прямо на шарик. Громкий хлопок и…».

Пятачок открывает глаза. Не было больше зеленого Стоакрового леса. Не было синего неба и ласкового солнца. Не было больше ослика. Старый друг всегда страдающий долгими депрессиями не смог принять новую жизнь и скончался от наркотической передозировки. Был только Город. Да черт возьми, наверное, Создатель решил посрать с небес, а упавшая кучка говна и стала этой выгребной ямой. Прогнивший, испорченный пороками мирок, который стал оазисом для так называемых «выживших после катаклизма». Взгляд Пятачка наткнулся на знакомого ему уже таракана. Попытка прихлопнуть его рукой, не увенчалась успехом, хитрый засранец петляя, опять избежал расправы. Странно было то, что таракан был всего один. Пятачок не разу не видел в этой квартире еще каких-то насекомых кроме него. Тем временем поросенок отклеил лицо от пола. На то время пока он был в отключке из его рта уже натекла порядочная лужица слюней. Поросенок поднялся, кое как привел себя в порядок. Осушил пару стаканов воды, но лучше от этого не стало. Пятачок взглянул на часы. Нужно было начинать собираться на работу. Он начал чистить ружье бормоча себе под нос «Это моё ружье. Таких ружей много, но эта — моё. Моё ружье — мой лучший друг. Она — моя жизнь. Я должен научиться владеть им так же, как я владею своей жизнью.» - это был один из немногих ритуалов которых придерживался поросенок. Монотонное бубнение текста, и чистка оружия всегда приводила в порядок его мысли. - «Перед Господом моим я повторяю этот символ веры моей. Моя винтовка и я — мы защитники моей страны. Мы не боимся наших врагов. Мы защитники моей жизни. Да будет так до тех пор, пока Хартия не победит и не останется больше врагов и не установится мир на Земле!». Пятачок окончил свою обязательную каждодневную молитву. Собрав остальные вещи, он отправился в участок, до которого добрался без приключений.

Пятачок вошел в помещение участка, надвинув шляпу на глаза. Не очень хотелось светить опухшую после попойки рожу. Здесь как всегда царила некоторая суета. Пятачок добрел до своего рабочего места и окинул взглядом напарника. Винни был в своем репертуаре: болтал с людьми о том, как увлекательно поднимать и опускать куски железа.
- ...и тут я понимаю, что не пожму, а их там стоит двое, а что толку, там на штанге то под тонну повешено, взять они взяли, а вот вытянуть даже на нижний упор не получается...
Появление Пятачка заставило его прерваться, взглянув ему под поля шляпы, он укоризненно выдал:
- Оооо, да ты тоже накачался вчера, как я ни посмотрю... На вот, водички,- Медведь услужливо протянул ему бутылку минералки.
- Одно другому не мешает. – пробормотал в ответ поросенок, осипшим голосом. Язык опять отсох, и бутылка минералки была как нельзя к стати. Пятачок благодарно кивнул и присосался к бутылке, прикончив её почти одним залпом. – Потому что не надо было дрыщей звать, как обычно, на подстраховку. Всегда говорил тебе, гиблое это дело. А чем закончилось то? Пупки то не надорвали? – по трендеть о железе с Пухом Пятачок любил. И на сколько эта тема не была избитой, она ему никогда не надоедала. Как и споры на счет любимой медовухи в прочем.

Но Винни так и смог рассказать свою историю до конца. Его прервали в валившиеся Два Поросенка, волоча с собой массивный ящик с оружием и боеприпасами. Пятачок поморщился от шума который эти реднеки деревенщины устроили. В прочем поросенок не нашел среди них Ниф-Нифа. Куда же подевался этот ублюдок? Ответ не заставил себя долго ждать.
- Эй, Хартия, дело есть, - ящик был перевернут и оружие с грохотом вывалилось на пол. Гранаты покатились во все стороны, дробовики запутались в пулеметных лентах, штурмовые винтовки нелепо торчали во все стороны.
- Эта сука...
- Зубная Фея...
- Она ввалила Нифа...
- Вы, блядь просто должны ее покарать...
Пинокио со скрипом вышел из кабинета и сурово глянул на хряков с высоты почти трех метров:
- Мы вам не наемники, для сведения счетов, так что можете свое оружие...
Пинокио осекся, заметив, как Винни-Пух вытягивает ленту для своей пушки, а люди начинают разбор завала. Рядом с напарником появился Пятачок, деловито набирающей себе патронов и гранаты. Так же он переглядел себе один автомат.
- Давно его "ввалили"? – спросил поросят Пятачок. Хоть он и был деревенщиной, но был знакомой деревенщиной. А такую возможность, нанести подручным волка дружеский визит, не стоило упускать. - Что против вас, супер хряков, имела зубная фея?